Великий Мао) Борьба с инакомыслием Социалист (г. Москва) Титулярный советник (7) 721 сообщение  |
Логофет безразлично смотрел под ноги. Луг тянулся очень далеко, скрываясь за линию горизонта. Луговые цветы испускали приятный аромат, логофет дрома понимал чувства Владимира, за такую землю стоит воевать. Однако, чувства долга не покидало его. -Что ж, - Начал логофет. – Нам жаль, что придется с вами продолжить войну. «Я променял все, чтобы покинуть душный Константинополь и переехать жить сюда, но свое благополучие дороже». – Подумал он и со своей свитой покинул стратига. В резиденции митрополита Белградского все было скромно, без излишеств, как в резиденции патриарха, которая находилась в ломящемся от пышности и роскоши Константинополе. Сербия же была скромной и уютной землей, а тамошний народ, хоть и не очень богатый, но гордый за свою краину. Посетив церковь, Владимир направился сразу к митрополиту. Митрополит Борис смотрел в маленькое окошко своей кельи, отрешаясь от окружения, умиротворяя душу. Послышался в стук в обветшалую дверь, Борис встрепенулся и позволил открыть дверь, та с жутким скрипом открылась. В келью, стуча каблуками, вошел стратиг Владимир, трижды поцеловавшись с митрополитом по православному обычаю. Стратиг причастился, вкусив хлеб и испив воды из рук Бориса, и они оба сели за небольшой круглый стол. -Ваше Высокопреосвященство, - Начал стратиг Владимир. – Зачем вы меня звали к себе? -Дело в том, сын мой, - Отвечал, устремившись в окно, митрополит. – Что ты должен прекратить войну с Греками2. – Глаза стратига наполнились удивлением. – Ты грешишь, Владимир, ты поднимаешь руку на ребенка, хотя тот и царь Греческий. Помирись, не делай зла, сын мой, ради единого Господа нашего. Ведь я знаю, ты добрый человек, не будь Иродом. Логофет дрома с радостью возвращался в Сербию, но не в простую глубинку, а в родовой дворец семейства Воиславов, правящих в Сербии. Когда-то Константин X отобрал дворец Воиславов, у отца Владимира, Михайло. Но вскоре после смерти могущественного басилевса, стратиг Сербский, Владимир, путем вооруженной борьбы вернул имение семейству. Вот вдали показался Белград, вот эскорт логофета передвигался по каменному мосту через Дунай. В окошке кареты проносились скромные дома белградских горожан, каждый белградец делал что-то свое, кто-то ковал подковы, кто-то продавал хлеб, кто-то стирал чье-то белье. От каждого уголка сербской столицы веяло согревающей душу простотой. Но вот впереди вырастал дворец Воиславов. Открылись ворота, и кортеж въехал во двор дворца. Камергер воеводы (от титула «стратиг» Владимир отказался) доложил о прибытии логофета, воевода позволил аудиенцию. Логофет поприветствовал Владимира, у которого на столе лежал указ об учреждении королевства в Сербии. Перо лежало на бумаге, воевода уже приготовился стать королем. Он же и начал разговор: -Что ж, Вы пришли, значит можно начать переговоры. Итак, мы готовы к перемирию, но на наших условиях. -Каких? -Первое, сохранение границ Сербии в нынешнем виде. Второе, сохранение титула «воевода Сербский». Третье, никаких претензий на сербские земли и на титул воеводы со стороны басилевса Ромейского. Взамен, мы признаем над нами его власть. -Это лучше, чем ничего, я передам условия басилевсу. Логофет дрома собрался покинуть кабинет воеводы, как Владимир сказал: -Вам крупно повезло, еще мгновение и я стал бы царем. Через несколько дней, малолетний басилевс Исаак, а точнее консисторий3 принял условия воеводы Сербского и заключил с ним мир. В свою очередь, Владимир приехал в Константинополь, и на центральной площади, напротив собора Святой Софии и императорского дворца, в присутствии нескольких тысяч человек, знатных и простолюдинов, принял присягу на верность басилевсу. * * * -Дерзай, - С хитринкой говорил престарелый епископ Сюникский, Кирилл. – Именно сейчас самый реальный шанс побороться за Константинопольский престол. Епископ, прищурив левый глаз, отошел от трона дуки Сюника, Андроника, тот облокотился на позолоченный подлокотник и стал нервно кусать губу. Вскоре Андроник ответил: -Я не могу идти на своего племянника войной, ему ведь и четырнадцати годов нет! Но проныра епископ не унимался: -Смотри, что твой племянник сделал с державой, которую построил Константин I, возвеличил Юстиниан I и укрепил твой отец, Константин X! Власть стала феодальной, вельможи жируют на ромейские деньги и еще имеют наглость отделяться от империи! Константинополь погряз в похоти, народ нищает… - Кирилл взял театральную паузу. – Только ты сможешь остановить загнивание Ромейской державы. В залу, где находились только Андроник и Кирилл, расталкивая стражу и слуг, вбежал гонец, отдышался, наверное, вымотавшись больше, чем его конь, и, поклонившись, протянул подоспевшему епископу донесение. Кирилл небрежно раскрыл его, а в это время Андроник приказал накормить и приютить слугу с дороги. Епископ Сюникский перекрестился и тихо произнес: -Божественное провидение! Вот твой шанс, будущий басилевс! Воевода Сербский, Владимир стал королем Сербии, отделившись от империи. Надеюсь, его глупость послужит нам мудростью. Андроник встал с трона, и стал нервно ходить вперед-назад по зале. Наконец, он произнес: -Что ж, я спасу державу Ромеев! Епископ Кирилл учтиво поклонился и покинул залу с ехидной улыбкой. Несмотря на его сан, за свои деяния он должен был гореть в аду. Эти тюрки были такими варварами. Жили в юртах, грелись под лошадьми, а какая от них стояла вонь! Но эти дикари отлично сражались, во многом благодаря ним графство Сюник расширилось на провинции Шемаха, Двин и Васпуракан. В битвах кочевникам не было равных, а их боевой клич и колоритная варварская одежда наводили ужас на цивилизованных Ромеев. Может быть, защита и оружие тюрков были не высшего качества, но их количество и упорство в схватках создавали мощную силу. Новые рекруты из тюркских народов прибывали в Сюник, их привлекала перспектива осесть на постоянное проживание в империи и получить гражданство, конечно же, после победы над Исааком, а также их привлекала огромная денежная оплата за службу Андронику. * * * Сильный скрип требушетов4 стал смертельной песней для огромных каменных стен Константинополя, а варвары облизывались от предвкушения скорой добычи, глядя на то, как очередной фрагмент стены рушился, поднимая вокруг большие клубы пыли. Остатки ромейской армии, укрывшиеся в столице империи, ждали своего страшного суда и молились за упокой своей души. Однако, Андроник не хотел разграбления города, распустив тюркских наемников по домам, те кто просил своей доли за поход, в прямом смысле теряли голову. Константинополь штурмовали славянские полки, которые, по замыслу Андроника, не посмели бы осквернять столицу православной веры. Во время штурма один историк при дворе дуки Сюникского записал в своих дневниках: «Стоит отдать должное храбрым Ромеям, несмотря на их безнадежное положение, они сражались до последней капли крови, до последнего вздоха, до последней частички души. Даже раненые несколькими стрелами продолжали рубиться в схватке». Однако, несмотря на все это, воинов Андроника было больше, храбрость византийцев оказалось тщетна. Ворота дворца стонали, под ударами тарана, и все-таки сдались. Стражники не успели пошевелиться, как повалились бездыханными на землю. Воины дуки рыскали по всему дворцу, грабя богатые убранством залы и комнаты, убивая ни в чем не повинных слуг. Славяне, братья по вере христовой, вели себя как безбожные варвары, недаром говорят, что золото портит людей. Во время разграбления дворца в дворцовой церкви молился патриарх Константинопольский, Александр. Когда ратники Андроника ворвались в церковь, он продолжал молиться. Меч пронзил плоть этого святого и мужественного раба Божьего, он даже не дернулся от боли, перекрестившись, произнес «аминь» и повалился на пол. Говорили, что когда тело Александрово охладело, огонек в его глазах продолжал светить. Однако, все эти зверства не помогли воинам дуки выполнить свою главную задачу – найти басилевса Исаака, который между тем со своими приближенными бежал из столицы по тайному подземному ходу. * * * Синопская гавань была необычайно красива. Волны не спеша прихлестывали песчаный берег, солнце освещало голубое и прозрачное море, а неприступные скалы казались позолоченными от света небесного светила. На берегу стояла небольшая, но красивая вилла, в которой убивал дни законный, но бывший в изгнании басилевс Исаак. За шестнадцать лет его жизни он пережил, казалось все несчастья власти: дворцовые интриги, войны, семейную вражду, упадок государства, властолюбивых фаворитов, а главное предательство. Только друзья его деда, Константина X – семейство Комнинов вспомнили о внуке великого правителя и укрыли его в своей загородной резиденции. Исаак своими блеклыми, грустными глазами смотрел на красоту бухты, за окном слышалось чеканка шагов стражников. Дни шли мучительно медленно, только слуга приукрашивал жизнь юноши. Бывало, что он разговаривал с ним часами. Иссак, несмотря на военное образование, был вполне образованным человеком, любил читать книги и рукописи, сказывалась любовь деда к наукам и знаниям. В комнату вошел слуга Исаака, Лазарь. Он заходил с утра, когда еще его хозяин спал, приносил завтрак и уходил. Но в этот раз Исаак не спал, он с надеждой смотрел на Лазаря, тот поставил поднос на узорчатый мраморный столик и направился к выходу. Тут юноша произнес: -Лазарь, скажи мне честно, ты мне верен и никогда не предашь меня? Слуга кратко ответил: -Да. – И покинул комнату. Днем Исаак почувствовал себя плохо, а вечером скончался. Хотя его кончина выглядела, как настоящая хворь, но за спиной все говорили об отравлении и о том, что убийство это заказал дядя почившего, Андроник. Месяцем ранее, от рук убийц погиб брат Андроника, Константин. Примечания. 1) Логофет дрома – управляющий логофисией почты и внешних сношений. 2) Греки – название византийцев в Европе. 3) Консисторий - государственный совет при императоре из высшего чиновничества, верхов армии и духовенства. 4) Требушет - средневековая метательная машина гравитационного действия, используемая при осаде городов.  "... Мы наш мы новый мир построим..." Интернационал "Капиталисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим." В. И. Ульянов (Ленин) Мои скромные достижения: III место в окружном конкурсе исторического эссе III место в Московской Городской Олимпиаде по обществознанию IV место в Московской Городской Олимпиаде по праву |
