| Radii Белокурая Бестия ){kind=avatar} Танцующая на костях Радиоактивная форма жизни; Жесткое излучение Царица (15) 15644 сообщения  |
15. «Drang Nah Osten: первый триумф »Фюрер был доволен. Впрочем, если бы он на пару минут оторвался бы от своей новой красотки – Евы Браун – он был бы еще более доволен. Дело в том, что первого ноября к моему дому приполз – да, да, именно так! – Молотофф. Он был в ужасном состоянии, но я решила принять его. Дело оказалось не просто выигрышным, а супервыигрышным. В его сумочке лежала всего одна бумага – но какая! Об этом все узнали только второго числа, третьего всех командующих войсками неожиданно вызвали в Мюнхен. И наступило четвертое ноября 1943 года. Четвертое ноября Одна тысяча девятьсот сорок четвертого года. Это был радостный день в Ставке Общего командования войсками. На столах – шампанское и черная икра, и рехсканцлер – сама любезность. Почему бы и нет? СССР растерзан, разбит в пух и прах, победоносные немецкие армии взяли Ленинград, Сталинград и Москву. Враги Германии в Европе мертвы. Супероружие было успешно испытано в Швейцарии. Кригсмарин установил свой контроль над всеми морями континентальной Европы. Люфтваффе захлопнули наконец калитку перед английскими шакалами и теперь гнали их назад, за Ла Манш. Генералы собрались в Большом Зале ОВК и ждали. Геринг смеялся всем своим грузным телом, рассказывая недавно прибывшим фон Паулюсу и фон Ангелису, что Сталин запросил мира. Каждый генерал считал своим долгом подойти к столу и послушать это историю еще раз. Она была прекрасна, как никогда ранее. Никто не верил ни единому слову Геринга, но на сей раз это была правда. Генералы допивались до бесчувствия, трезвели, слушали Герина и напивались еще раз. Сталин просит мира! Господи, неужели, неужели все это не зря – и Германия победила??? Два дня назад в Берлин прибыл посланник с условиями мира. И какими условиями! Господи! Теперь все ждали фюрера. Либо это была правда, и тогда Герингу все они проставлялись, либо что-то еще, не менее важное. Я же улыбалась, пытаясь подсчитать, какую же прибыль получит Волчонок от этого сборища, и хмурилась, с ужасом ожидая услышать над крышей вой бомбардировщика. Одной бомбы было достаточно, чтобы убить всю Германию. И одного слова фюрера – чтобы снова вдохнуть в нее жизнь. Все ждали решения рейхсканцлера. Оно должно было быть озвучено здесь и сейчас. «Сталин ... капитулировал!» - взрыв оваций, растоптанная икра, уничтоженные бутылки шампанского, шнапса и водки, рев тысяч глоток, закладывающий уши и выбивающий стекла, лица прислуги, с ужасом тянувшейся за швабрами. Пальба и овациии. Война была закончена. Мы победили. Празднование победы над Сталиным медленно переползло из Волчонка на всю Германию. В ту ночь генералы и фельдмаршалы потрясли всю Германию, ну уж Берлин-то точно. Редко когда удается увидеть многоуважаемых, покрытых славой высших военных чиновников, рассекающих улицы Берлина на запредельной скорости, орущих пьяные песни, обнимающихся и братающихся с народом. Это был прекрасный день – и прекрасный праздник. Лишь два человека чувствовали себя немного не к месту. Это была я, и это был фюрер. Для меня праздник закончился в тот момент, когда совершенно невладевший собой де ла Кельтесс начал ухлестывать за абсолютно невменяемой Браун. Они вдвоем исчезли и з Волчонка раньше, чем все остальные гости. Трудности в личной – и не очень – жизни слегка выбили меня из колеи. Когда фюрер пришел попрощаться, он застал меня в слезах. Мюллер сообщил мне, что около часа ночи де ла Кельтесс увез Еву на своем Мерседесе в неизвестном направлении. Фюрер, похоже, тоже был в курсе событий. Ту ночь он провел в нашем загородном доме неподалеку от Берлина. Кажется, к пяти утра мы здорово напились – естественно, вдвоем. Утром я нашла его в своей постели, страдающего от жуткого похмелья. Слава богу, что жизнь с Алехандро научила меня оперативно выводить мужчин из такого состояния. Наша маленькая месть свершилась в ту же ночь, что и их маленькое приключение. Утро пятого ноября увидело национальное ликование. «Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячей орудий слились в протяжный вой». У Бранденбургских ворот ликование захватило миллионы людей – и они все ехали и ехали в Берлин, чтобы почувствовать триумф победы. Поляки, итальянцы, французы, испанцы, португальцы, румыны, болгары, хорваты, словаки, словенцы, турки, иракцы и иранцы, пуштуны, бельгийцы, африканцы, голландцы, монегаски, люксембургцы, украинцы, белорусы и русские, македонцы, греки, литовцы, латвийцы и эстонцы, финны, шведы и норвежцы, швейцарцы и ирландцы – все смешались в тот день в Берлине. Радость захлестывала народ. Изо всех окон неслось «Хорст Вессель» и «Германия превыше всего». Рестораны обслуживали всех бесплатно, а на ОлимпиаШтадион «Сила через Радость» открыла настоящий фестиваль фильмов и спектаклей. Билеты распространялись бесплатно. По радио и ТВ крутили новейшие хиты – «Wir Bleiben Kameraden» и «Damals wie Heute». Тяжелее всего в эти дни было заместителю НСРП Конраду Аденауру – до этого он занимал пост гауляйтера в области Кельн-Аахен, а теперь стал главой НСРП. Но еще хуже было Йозефу Геббельсу, Адаму Хадамовски, Ютте Рюдигер и Энгельберту Хуберу. Организация праздников и народного торжества легла полностью на их плечи – и это в Рейхе, где никогда не заходит Солнце! В Индии представитель «Силы через Радость» Раджнив Хампа выбивался из сил, пытаясь обойтись без неизбежных в военное время провокаций – и преуспел. Генрих Хельд занимался тем же самым в Африке. Шестого числа та же обязанность легла на плечи Франца фон Эппа – он захватил Кейптаун и объявил об аннексии ЮжноАфриканского союза. Карл Штютцель внезапно понял, что его бойцы вместо оказания помощи в поддержании порядка сами празднуют победу совместно со всеми людьми и унтерменьшами Рейха. «Стальной Шлем» организовал парад войск – пока только самый маленьких, исключительно из войск, расквартированных в Берлине. Настоящее ликование началось позже. К декабрю в Берлин вернулись войска с Востока. Там остался лишь небольшой оккупационный корпус. В Берлине был проведен большой парад. Тысячи танков, пехотинцев, самолетов прошли, проехали и пролетели перед Людьми Свастики. Это была несокрушимая мощь. Перед миллионами подданых Рейха провели виновников войны – высших чинов генералитета СССР. По ТВ крутили суд над Сталиным – Рейх взорвался ликованием, когда двое белокурых ССовцев ввели обвиняемого в зал суда. В качестве свидетелей обвинения выступили Ягода, Берия, Ежофф и Молотофф. Приговор привели в исполнение в тот же день, перед несколькими тысячами советских военопленных. Люди свастики плевали в них и бросали протухшие яйца и помидоры («Сила через Радость» была отнюдь не рада – последствия этого безобразия пришлось разгребать именно им). Парад прошел по центральным улицам города до «Мемориала Чести», открытого как раз в этот день. У стен Мемориала торжественно сожгли миллионы советских знамен. Прямой эфир с парада в сопровождении комментариев Ютты Рюдигер шел на всю полконтрольную Рейху территорию. В Японии давали включения с эфира. Недовольной была лишь сама Ютта – в тот день она где-то оставила сумочку. 25 декабря она получила Премию Рейхсвера «За честность и добросоветсность военного журналиста». Она стала второй женщиной, которая получила этот приз. Первой, в том числе первым его номинантом, была я – за свою серию фильмов «Честь и Гордость» о ходе войны на Востоке. Вторым номинантом был Йозф Геббельс – за огромный объем работы, которую он и его люди проделали на отвоеванных территориях СССР – в частности, за радио- и телевещание, а также за группы поддержки, которые подбадривали наши войска в их тяжелой борьбе. Теперь Ютта – трудно представить более достойный список победителей.  Это не джинсы SKINNY, это ты KABANNY! You think I care...another good reason why you should not think at all! Меняю дом на Рублевке на небольшую страну в Латинской Америке с вашей доплатой. Гондурас не предлагать! Я часто вижу дивный сон, Як заливаю Вас в бетон... |
