| Radii Белокурая Бестия ){kind=avatar} Танцующая на костях Радиоактивная форма жизни; Жесткое излучение Царица (15) 15644 сообщения  |
6. «Удар в Спину» И тут началась война. Англия и Франция со своими сателлитами напали на Германию, вероломно и подло, объяснив это угрозой европейской безопасности, так как фюрер сговорился с комми, которые едят младенцев (я, кстати, поинтересовалась, правда ли это... Иоганн ответил, что только некоторые). Армии запада стояли на западных границах нашей старны, угрожая в любой момнт провать Заслон Кессельринга и ворваться в Германию чтобы убивать, насиловать, жечь и грабить, словно ангелы ада. Это был тяжелый момент в нашей истории – светлый огонек расизма только-только засиял на факеле национал-социализма, и только-только Германия начала подниматься из руин первой мировой войны... Петен прислал мне много цветов в подарок. Он хотел, чтобы я покинула германию как можно скорее, так как он не мог долго сдерживать агрессивных поборников атлантизма. Сталин написал мне длинное проникновенное письмо, сводившееся к тому же – бросай Германию, Франция не оставит от нее камня на камне, и приезжай ко мне. Он, конечно, не мог на сей раз подписаться настоящим своим именем, и потому внизу листа было коряво нацарапано – Джугашвили. Черчилл со всем своим отвратительным английским юмором предложил мне приехать в Англию – по его мнению, его жирная туша была достаточной наградой за измену стране, которая стала мне Родиной. Франко не написал ничего – он в тот момент здорово увлекся одной цыганкой, а вот Аньелли предложил мне вывести из страны мои деньги и моих детей, покуда англосаксы не наложили на все это лапы и не убили нас. Занолетти предложил вывести из страны меня и моего мужа - «раз уж ты не можешь его бросить». Жуков пообещал, что мы встретимся вновь – как победитель и военнопленная на сей раз. Сталин пообещал прийти за мной, как пришел Александр Македонский за своей Роксаной. Фюрер пошутил, что я теперь стала его министром иностарнных дел – судя по объему корреспонденции из других стран. Отец пообещал оторвать Гитлеру яйца, если все его вложения в экономику Германии сгорят в пламени мировой войны. Фюрер сказал, что он и мой отец подружатся. Дуче написал, что мне пора познакомиться с настоящими сицилийцами – если я хочу узнать, на что способен настоящий политик. Бедняга, он так и не смирился с тем, что в тот вечер в Риме я предпочла ему Аньелли. В Волчонке несколько дней царила тягостная атмосфера. Лишь де ла Кельтесс был теперь более чем радостным. Гудериан и де ла Кельтесс теперь смогли убедить фюрера, что вместо того, чтобы бросать все силы туда, где нам все равно ничего не светит – то есть на западный фронт – лучше уж сосредоточиться на восточном и выбить основу английского могущества из лап королевы. Танки Гудериана, получив в помощь пять дивизий Пантер двинулись вперед, за Босфор. Турция пала в октябре 1939 года. Сталин восхитился победой Гудериана и прислал мне письмо, в котором просил поздравить Фюрера. Уж он мог мне не напоминать! Фюрер снова стал появляться в Волчонке, радостный и веселый. На гарницах с советским союзом стояли двадцать дивизий – немного, но, учитывая короткий участок границы, достаточно. Между нами лежала Польша. В сентябре 1939 года после предварительной договоренности со Сталиным Гитлер вторгся в Польшу. Вопреки нашим ожиданиям, СССР не вмешался в войну, предоставив рейхсверу воевать на три фронта. Я написала ему длинное проникновенное письмо, называя его трусом, но в ответ получила расплывчатое «это политика, детка». На этом наши отношения резко ухудшились. Сталин оказался подлой змеей – способной лишь отбирать у других плоды их трудов. Впрочем, как и все комми. После того, как мы наконец-то покончили с Польшей (декабрь 1939), он потребовал свою долю. Не без моего влияния, но фюрер отказал. Тем времением Гудериан и Роммель ворвались в Ирак. Рузвельт прислал обеспокоенное письмо отосительно «некоторых аспектов Восточной политики Германии». Фюрер показал его во время обеда в Волчонке. Я сказала: «пошлите его куда подальше, фюрер. Он это любит». Фюрер посмотрел на меня долгим пронзителным взглядом – он умел так смотреть – и отправил меня в США вместе с Риббентропом. Мы должны были убедить его не начинать войну на Востоке – с Японией – и разъяснить, почему наши танки двигались все дальше за Босфор. Это не составило труда. Как я уже сказала, он был слабым и безвольным человеком, не способным ни на какое общение ... тем более со мной. В отличии от Гарри Трумена – господи, что за мужчина! Именно Гарри взялся помочь нам... а я снова вспомнила все об Америке. В общем, когда мы вернулись в Германию, Риббентроп имел все основания сказать, что без моей оперативной ночной помощи некоторым высшим чиновникам Вашингтона, миссия провалилась бы.  Это не джинсы SKINNY, это ты KABANNY! You think I care...another good reason why you should not think at all! Меняю дом на Рублевке на небольшую страну в Латинской Америке с вашей доплатой. Гондурас не предлагать! Я часто вижу дивный сон, Як заливаю Вас в бетон... |
