Форумы » After Action Reports » 126659 @ »
Новая тема | Поиск | Регистрация / Login || Правила форума || Список пользователей
Ивонна
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Ивонна   05.08.2007 18:32
Ну и год выдается, не вижу активности на форуме ;-).

AAR «Ивонна» посвящен кампании 1936 года за Францию в «День Победы. Новая война» версии 1.2. Сложность 3 из 5, агрессивность ИИ 5 из 5. Почему сложность средняя, а не самоубийственно высокая? Потому что я малодушно посчитал, что штраф к ПП -40% к уже имеющемуся у Франции -50% это уже чересчур.

Считаю своим долгом сообщить, что автор ни в коей степени не разделяет демократической идеологии и приверженности рыночной экономике. Считает их вредными и преступными по отношению к человечеству.[Ветка автоматически закрыта]
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 1.   05.08.2007 18:34
Часть 1. Листая дневника страницы

Глава 1

«1 января 1936 г. Готовили стол ко дню рождения Анны. Филипп опять подрался с Елизаветой, толкнул ее, и она падая увлекла за собой скатерть со всем, что на ней было. Мамин сервиз погиб безвозвратно. Ну и попало же Филиппу от отца».
Ивонна улыбнулась, вспоминая тот январский день. Казалось бы – всего несколько строчек в дневнике, но какие воспоминания они будят сейчас. Да, тогда это происшествие не вызывало даже намека на улыбку. Напротив, как говорится в одной русской басне, «в зобу дыханье сперло». Действительно, в тот момент у Ивонны словно кто-то или что-то сперло (гм, что в переводе на нормальный французский означает «украло») воздух из груди. Помнится, мама…

***
- Мама, то есть твоя бабушка, Филипп, подарила нам этот сервиз на свадьбу с твоим папой,- Ивонна строго смотрела на сына, тупо уставившегося в пол. Справа к матери жалась всё ещё всхлипывающая, но изредка бросающая на брата лукавый взгляд, Елизавета, слева за материн подол держалась младшая, Анна.- Ну, подожди, сейчас придет отец…
Отец ушел с визитом к своему непосредственному начальнику. Поздравить этого «старого борова» с Новым годом, засвидетельствовать свое, так сказать, с кисточкой, сделать пару незаслуженных комплиментов начальниковой жене. В общем, сделать всё возможное для укрепления своего служебного положения, или как говорили у них в управлении «где надо – подстелить, а где надо – смазать». На обратном пути хотел еще заскочить на час-другой к Петэнам: как ни крути, а с героем Вердена тоже довелось послужить.
Короче говоря, отца не будет до самого вечера, и у Филиппа еще оставалась пара часов в запасе, чтобы подготовиться к обороне. Чем он и не преминул заняться, будучи запертым в детской. Времени на окапывание оставалось слишком мало, а потому Филипп не придумал ничего лучше, чем поставить всё на мощную атаку.
- Это всё Елизавета, пап,- начал он едва только отец переступил порог комнаты.- Я ее даже и не толкал. Она мне язык показала,- Филипп бросил в дело последний резерв.
- Язык, говоришь? Поэтому надо было обязательно ударить девочку? У нее даже синяк остался, – легко отразил атаку сына отец. – Что вы на это ответите, юноша?
Филипп молчал, прекрасно понимая, что и сегодня он безнадежно проиграл сражение, а значит…
- Значит так, молодой человек. Завтра вы никуда не пойдете, а останетесь дома и засядете за уроки.
- Но у нас…
- И никакие каникулы вас не спасут. Да, и сегодня без сладкого.
Удар был слишком сильным.
- Папа, я больше так не буду. Извини.
- Перед Елизаветой и мамой извиняйся. Филипп, Филипп, ты же второй мужчина в нашей семье. Пока я на службе родину защищаю, кому как не тебе наших женщин дома защищать?
- Да-а,- протянул Филипп,- я тоже лучше бы родину защищал. Женщин чего – женщин любой дурак защитит.
Отец подошел к сыну, взял его за плечи и посмотрел прямо в глаза:
- Поверь мне, Филипп, женщину защитить по-настоящему ничуть не легче, чем родину. Я бы даже сказал сложнее. Знал бы ты, какие порой идиоты руководят защитой нашей страны, а ничего – до сих пор стоит Франция на том же месте, что и при Наполеоне. Зато сколько обиженных женщин на свете живет… Ну, ладно, пойдем за стол. Да не забудь перед матерью и сестрой извиниться. Понял?
- Так точно, господин подполковник.
- Договорились. Идем поздравлять Анну.

***
Ивонна вздохнула. Анна, Анна, сердечная боль моя и Шарля. Девочка родилась в новогоднюю ночь с 1927-го на 1928-ой. Думали – подарок, оказалось – крест. Сначала у ребенка была какая-то задержка с развитием речи, только потом, годам к четырем, поняли, что девочка сильно отстает в развитии. Врачи пытались обнадежить, но как-то всё неубедительно. Какой мерой измерить те реки слёз, что Ивонна пролила ночами в постели? Если бы не Шарль, неизвестно, чем бы всё это закончилось. Он как-то сразу прикипел к Анне и буквально потянул ребенка к себе. Глядя на их оживленную возню, Ивонне становилось чуть легче, чуть отдалялась ноющая боль. Со временем свыклись, старшие, Филипп и Елизавета, хоть и дрались меж собой, но Анну никогда не задевали.
Впрочем, ладно, что там дальше?
«2 января 1936 г. Приехали папа и мама. Шарль как всегда спрятался у себя в кабинете. Однако когда разговоры завертелись вокруг последовавших перестановок в правительстве, он вылез из своего блиндажа, как называет Филипп отцовский кабинет. Папа всегда в курсе дел, вершащихся в правительстве. «Бизнесмену нужны две вещи: удача и информация» - говорит он».

***
- Говорят, президент Лебрен устроил такой разнос премьеру, что Сарро начал перетряхивать давно свалявшийся кабинет. И то: когда Лебрен в 32-ом выбирался, он что обещал? Удвоить ПП (промышленный потенциал), как это водится у всех более-менее приличных избирающихся. И где сейчас наш ПП?
- В…- попытался ответить тестю Шарль, однако тот не дал возможности прогреметь армейскому языку в гостиной своей дочери:
- Правильно. То есть там, где он сидит с Великой войны. А президентский-то срок уже за половину перевалил, скоро опять выбираться. Вот в верхах и зашевелились. Любопытно, но козлами отпущения назначены глава военной разведки и министр госбезопасности. Чуете, как мы будем наращивать наш ПП?
Слушающие явно не чуяли, а потому господин Вандру поднял указательный палец в своем традиционном поучительном жесте:
- Виноватой во всём признана наша разведка. Недоработали в сопредельных странах.
- Господи, да чем же разведка-то в развитии ПП повинна? – изумилась Ивонна.
Вандру посмотрел на дочь и улыбнувшись пояснил:
- Ну как же, кто-то ведь должен был повлиять на зарубежную печать. Ведь если в нашей печати напишут, что наш ПП подрос хоть чуть-чуть, не поверит даже двоешник-пятиклассник, но стоит какой-нибудь лондонской или берлинской самой паршивенькой газетенке присвистнуть, что ПП Франции удвоился в семь раз, то наши обыватели скушают это и еще добавки попросят. Вот этим, видимо, и займется наш новый глава разведки Роже Саленгро.
- Ну а госбезопасность при чем?
- Госбезопасность, она всегда при всём. Вроде бы Дормуа был слишком мягким, всё о конвенциях да о правах каких-то пекся. А в ГБ должны служить люди не отличающиеся особым воображением. Такие как новый министр Пьер Пене. И правильно, чтобы сажать людей, недовольных удвоением ПП, большого ума не надо. Поглядите на Россию и поймете сами.
Шарль прервал разглагольствования тестя:
- А не слышно, как в этом году распределили расходы на исследования?
- Почему не слышно? Имеющие уши да услышат, имеющие деньги да услышат еще больше. FAMH работает над проектом «Базовая кавдивизия», Кульман двигает сельхозхимию, фермеров травит, в SOMUA займутся улучшенными станками, Де Сен-Назер-Пеноэ заказали «Базовый авианосец», а сотрудников «Рено» бросили в строительную промышленность.
- И всё?
- И всё, как всегда внезапно закончились деньги.
Шарль откинулся на спинку дивана.
- Черт бы побрал всех этих головотяпов в правительстве! Какая к чертям кавдивизия, куда они бросили «Рено»? Сколько? Сколько еще твердить этим идиотам, что нам не кавалерия нужна, а танки?

***
Ох уж эти мужчины. Всё бы им о политике да о танках. Шарль едва ли не во сне бредил своими танками. Исписал кучу бумаги, издал несколько статей да так и остался неуслышанным. Вот это задевало его по-настоящему. А не петушился бы так, давно бы уже сидел в штабе при главкоме Гамелене. Куда там – он при упоминании начальник Генштаба аж зеленеет весь. «Этот старый крот нас всех в землю загнать хочет. И загонит. Только не в блиндажи, а в могилы. Если бы нам столько танков, сколько он выстроил ДОТов, Гитлер в 35-ом и вякнуть бы не посмел, не то что на Версальский договор наплевать».
Бог их мужчин ведает, кто бы что посмел или не посмел если бы да кабы. Надо, ой как надо нам, женщинам, отвлечь их, мужчин, от этого чем-нибудь. Мама говорит, неплохо бы футбол по радио чаще транслировать, тогда бы мужской пол больше дома сидел. Но что-то не верится. Ну не могут двадцать два потных футболиста привлечь к себе внимание всей мужской половины человечества. Надо что-то более радикальное и романтическое. Балет, что ли, или оперу.
Кстати, папа оказался прав: с назначением Роже Саленгро главой разведки все как-то быстро уверились, что ПП Франции вырос на 5%. Все-таки папа – умнейший человек.
Взгляд продолжает рассеянно скользить по страницам дневника, задерживаясь то на одной, то на другой.
«1 февраля 1936 г. Сегодня Шарль пришел домой до предела раздраженный. Тут же сел на телефон звонить своему дружку Альфонсу Жуэну. А говорят, что женщины – саамы большие болтушки. Глупости. Вы не слышали телефонных разговоров моего мужа».

***
- Да, Альфонс, ты представляешь? Зачем надо было стаскивать во Францию все дивизии из колоний? Только для того, чтобы отдать их под руководство всяких стариков вроде Фагальда и Франсуа? Я им… А? Что?.. Ну да, конечно, официально Гамелен заявил о тотальной экономии припасов, и опытные… Ага, так и сказал: «опытные»… генералы, мол, прошедшие всю Великую войну транжирить портянки направо и налево не станут. Конечно, не станут. Зачем им? Они за двадцать лет уже столько наворовали, что складывать больше некуда. Зато теперь 48 дивизий отданы на произвол обросших мхом стариков. А?.. Что русские?.. Плевал я на русских. Пусть у них Буденный с Ворошиловым хоть на ушах ходят или вон как Шкуро в цирке выступают. Мне-то что? У меня своя голова на плечах. Что?.. На плечах у меня погоны подполковничьи? Извини, не выслужился. Знаешь ли, генералам лошадей не чистил… Я никого не имею ввиду. Я говорю, что до русских мне дела нет… А что Тухачевский?.. Ну да, в 16-ом году я с ним в Ингольштадте у немцев в плену сидел. И что?... Подумаешь, маршал! Видали мы таких маршалов. Чой-то не знаю я, за какие такие победы на него маршальство свалилось. Был я в 20-ом году в Польше, видел его «победу». Не везет Франции на русских маршалов… А?.. Почему не везет Франции? Потому что будь у России толковые маршалы, сидела бы Германия как мышка в норке… Да знаю, что не только в маршалах дело. Я уж все уши шефу прожужжал про танки… Не знаю, может, и не будет. Я тебе так скажу. Франция отстала на одну войну. И если мы не увидим в скором времени своих танков, то чуть позже полюбуемся на немецкие… Сам не хочу, а что делать? Ладно, пока. Жена уже коршуном смотрит.
Ивонна подошла к Шарлю, мягко взяла телефонную трубку и повесила ее на аппарат.
- Устал? – спросила она мужа.
- Еще как,- кивнул он.- Ты представляешь, до чего докатилась их экономия? Они половину флота распорядились пустить на слом.
- Вот и славно,- Ивонна потянула мужа в столовую.- Идем ужинать. Дети ждут.
Шарль как-то резко обмяк и легко поддался супруге.

***
Вот так всегда с ним было: петушится, петушится, а потом – раз и перегорел. И Филипп весь в него.
«6 февраля 1936 г. Только-только Шарль начал забывать о недельной давности расстройстве, как пришел папа и подлил масла в едва не потухший огонь. И кто его просил говорить Шарлю о договоре с Англией? Мол, министр иностранных дел Фланден заключил с Англией торговое соглашение: мы им продаем военные припасы и металл, а взамен получаем горючее.
- На что нам горючее без флота и танков? – ревел Шарль.- Последнюю портянку солдатскую готовы продать этим демократам с острова. И это – за Креси, Азенкур и Ватерлоо! Где были эти демократы, когда нас под Верденом перемалывали, когда я там на нейтральной полосе истекающий кровью валялся? Ни сапога, ни патрона, ни портянки лицемерным дельцам из Сити».
Вот какой у меня боевой муж. Страшно подумать, что произойдет, если он до генерала дослужится. Хотя куда там – больно неуживчивый, чересчур ершистый. Как они там в управлении говорят: «где надо – подстелить, а где надо – смазать». Только колючки хоть чем смазывай, а все равно цепляться будут. Нет, не бывать мне генеральской женой».
Ивонна улыбнулась. Еще в девичестве как-то заявила, что ни за что не выйдет замуж за военного. А поди ж ты – увидела Шарля и пошли прахом все ее девические клятвы. Хорошо, поняла вскоре, что генеральшей ей точно не быть. Поняла и почему-то успокоилась. Знать бы тогда…
А ведь могла бы и догадаться, поскольку:
«7 марта 1936 г. Германия заняла демилитаризованную Рейнскую область. Шарль раздирали противоречивые чувства. Во-первых, сорвался запланированный поход в «Жернис» на Монмартре, где, поговаривают, завелась новая певичка Эдит… э-э-э… Пиаф. С другой стороны, правительство как-то возбудилось, засуетилось и изыскало-таки дополнительные мощности, подняв ПП на целых 10%... если не врут газеты. Врут, наверное, но Шарль настроен оптимистически, всё твердит, что теперь-то точно примутся за танки».
«20 марта 1936 г. Шарль, кажется, заболел. Две недели бегал как сумасшедший из ведомства в ведомство. Всё про свои танки, будь они неладны, хлопотал. Конечно, без шарфа и фуражки. И вот результат – температура. Стараюсь не подпускать к нему детей. Не хватало тут устроить целый лазарет. Приходил Жуэн, пытался развеселить Шарля».

***
- Помнишь, Шарль, еще в январе приказом по флоту списывались устаревшие крейсера?
- Ну, помню. Утопили-таки?
- Еще как! Вывели в море и торпедами на учениях…
- Идиоты,- прервал друга Шарль.
- Само собой,- Альфонс нетерпеливо остановил приятеля.- Не о том хотел рассказать. Мой кузен, что служит в морском министерстве, передал забавную деталь. Говорят, на одном из крейсеров как-то забыли – не знаю как – короче, забыли младшего офицера. То ли где уснул, то ли за вещами вернулся не вовремя. А крейсер-то уже на исходной. Парень выскочил на палубу, видит: торпеда идет прямо под скулу. Замахал, забегал. Его с флагмана увидели, да чего уж сделаешь, коль торпеда пущена? Ну всё, думают, каюк парню. Значит, утопили крейсер, и катер на всякий случай посылают. Не чаяли и найти хоть что-то, но для очистки совести… Ты понимаешь. Вдруг глядят: пузыри пошли и выныривает сначала канистра какая-то, а следом – лейтенант. Он, зараза такая, сунул в канистру шланг и давай дышать через него.
- Значит, жив остался.
- Ага, на горе морскому ведомству. Теперь пороги у них обивает. Говорит, что пока нырял с крейсером на дно Атлантики придумал хитрый аппарат, чтобы дышать под водой, оторвавшись от поверхности. Аквашланг.
- Дурацкое название.
- Вот и в министерстве ему то же сказали, а он всё своё – мол, не в названии дело. Настырный попался. Теперь не знают, как избавиться от него. Грозится в сухопутное ведомство свой проект передать. Так что если попадется тебе бумага от некоего Кусто, лучше и не распечатывай.
- Я и не буду. Какие там аквашланги, у меня о танках голова болит.
- Та-а-ак, это непорядок. Давай-ка, дружище, выздоравливай скорее – сходим в «Жернис», послушаем монмартрского воробышка.

***
«6 апреля 1936 г. Сегодня Шарль собирался вечером на Монмартр. И уже утром стало известно: ночью убит хозяин «Жерниса», а саму Пиаф подозревают в соучастии. Мда-а, не видать этим двум ловеласам монмартрского воробышка как своих ушей. И правильно – чай, у них дома жены есть, а у Жуэна и теща до кучи. Вот пусть семейным счастьем и наслаждаются».
«7 апреля 1936 г. Недовольство с Шарль как рукой сняло, а всего-то и хватило одного телефонного звонка из управления кадрами армии».

***
Филипп резво подбежал к телефону.
- Алло, полковник де Голль дома?
- Пап, это тебя. Со службы наверное. Только чего-то полковником величают.
Шарль торопливо прошаркал шлепанцами по гостиной.
- Подполковник де Голль у аппарата,- бодро доложил он, почесывая выглядывающую из-под халата коленку.
- Полковник,- настойчиво повторил голос в трубке. Шарль тут же оставил коленку в покое и вытянулся по струнке.- Приказ о производстве будет помечен завтрашним днем. Как и приказ о назначении. Вам интересно?
- О-о-очень.
- Генерал Гамелен приказал начать формирование четырех танковых дивизий… Не сразу, конечно же, а последовательно. Вам решено поручить танковый полк. Вы когда будете готовы выехать в управление?
- Всегда готов,- Шарль де Голль попытался лихо щелкнуть каблуками, в итоге лишь больно ударив голой пяткой о ножку столика.
- Прекрасно. До встречи,- в трубке раздались гудки.
- Дорогая…- Шарль обернулся, чтобы позвать жену, но Ивонна уже стояла в дверях и протягивала мужу форменную одежду. Филипп уже пыхтел в прихожей, надраивая отцу сапоги.

Даты, события, люди

1 января 1936 г.
Стартовая ситуация.
Франция состоит в союзе с Британией и прочей Антантой.
Стартовый показатель ПП (промышленного потенциала) = 57/88. То есть основной ПП равен 88, фактический 57. Факторы, влияющие на ПП: штраф за мирное время -50%, технология +5%, министры +10%. Итого -35% (88 – 35% = 57).
Армия насчитывает: 36 пехотных дивизий, 4 кавалерийские, 2 легкотанковых, 4 горнострелковых, 2 штабных = 48 дивизий.
Авиация: 3 крыла (в дальнейшем – полки) перехватчиков, 5 тактических бомбардировщиков.
Флот после уничтожения устаревших кораблей: 1 авианосец, 3 линкора 2-го класса, 5 тяжелых крейсеров 2-го класса, 4 легких крейсера, 4 флотилии эсминцев, 6 флотилий подводных лодок 3-го класса, 7 транспортов = 30 единиц. В постройке находится линейный крейсер.

Первые шаги.
Настройки внутренней политики: один шаг к «Ястребам».
Распускаю старьё на флоте.
Все дивизии перемещаю в метрополию.
Министром госбезопасности назначаю Пьера Пене (сокращает потребность в товарах народного потребления ТНП на 5%), главой разведки Роже Саленгро (+5% к ПП). В итоге получаю уровень недовольства +4%.

Исследования. FAMH (4) – базовая кавдивизия, Де Сен-Назер-Пеноэ (5) – базовый авианосец, Кульман (3) – С/х химия, SOMUA (5) – улучшенные станки, Рено – Усовершенствованная строительная промышленность.

Распределение ПП:
В ТНП – лишь бы деньги не в минус. На линейный крейсер 7,2 ПП. Остальное – в производство военных припасов.

Заключаю торговые соглашения с союзниками, выкупаю нефть. Меняюсь чертежами.

1 февраля 1936 г. Вся армия сосредоточена в метрополии и разбита на части, во главе которых поставлены «мастера снабжения». Может, такая экономия припасов – мелочь, а приятно.
7 марта 1936 г. Германия занимает демилитаризованную Рейнскую область. Событие «Подготовка к войне» +10% ПП.
29 марта 1936 г. FAMH разрабатывает новую технологию: Базовая кав. дивизия.
FAMH => Ранняя полевая артиллерия.
7 апреля 1936 г. Закладываю серию из 4-х танковых дивизий.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 2.   05.08.2007 18:35
Глава 2

Полк, полученный Шарлем, существовал пока лишь на бумаге. Чтобы сделать его пахнущей перегоревшим топливом реальностью требовалось потрудиться как следует. Этому изрядно мешало традиционное предубеждение против танков у сотрудников Генштаба и у его главы Гамелена. Шарль носился по ведомствам, выколачивая необходимое оборудование, оснащение, стройматериалы, снабжение и т. п. Дислоцировать полк предполагалось в окрестностях Бовэ, поэтому ему часто приходилось оставлять семью на день, два, три и больше. Старшие с пониманием относились к отлучкам отца, а вот Анна заметно скучала по своему «папи», плохо засыпала, если отец не приходил рассказать ей на ночь сказку.
Ивонна задумалась. Да, судьба жен полевых командиров (да, задумался автор, когда-то словосочетание «полевой командир» с чем-то более достойным, нежели грязные бородатые дядьки-вакхабиты) никогда не отличалась избытком благополучия и умиротворения. И семья де Голлей здесь если и была исключением, то не в лучшую сторону. Шарль, дорвавшийся до заветного командования танковой частью (пусть еще и не сформированной), полностью отдался службе, променяв на неё семью. Лишь редкие записи в дневнике свидетельствовали о его внимании к семейству. Гораздо больше было таких, где он говорил, причем без умолку, о своей новой службе.
«22 апреля 1936 г. Ох уж этот Фуэль. Негодяй все-таки изрядный. Первое, что в свое время мне про него рассказывал Шарль – какой же жадиной он был на фронте. Бывает, сослуживец попросит у него сигарету. А у того один лишь ответ: мол, у самого последняя, не могу дать, и не проси. И этакого-то скупердяя назначили в ведомство снабжения. Хотя, всё ясно – новая мода на тотальную экономию…
Однако сегодня Шарлю удалось выколотить из него кое-что».

***
Полковник демонстративно снял перчатки, фуражку, швырнул их на стол. Сам уселся на стул, потом подумал и закинул на стол ноги. Сидящий за столом офицер ошарашено таращил своё лупоглазие на такое показное неуважение.
- Можно воспользоваться телефоном?
Не дожидаясь ответа, полковник потянулся к аппарату и снял трубку:
- Алло. Семь-восемь-семь-ноль, пожалуйста… Ивонна? Дорогая, я сегодня обедать не приду… Что?.. Да, пообедаю здесь, у любезного господина Фуэля. Да, возможно, что и ночевать я тоже не приду. Это будет зависеть от всё той же любезности мсье Фуэля. Ага… Пока он не сдастся на милость просящего. До свидания… не знаю, до скорого ли.
Де Голль аккуратно положил трубку на место и внимательно посмотрел на сидящего во главе стола Фуэля. Тот в замешательстве утирал струящийся по толстой шее пот.
- Господин Фуэль, у вас секретарь кофе варит?
- Д-д-да…
- Отлично. Я бы выпил чашечку… или две. Будьте любезны, распорядитесь.
Фуэль, наконец, обрел дар речи (нет, конечно, только если это словоизвержение можно назвать речью, а способность его выдавать – даром):
- Что вы себе позволяете, полковник? Я вам уже сказал: у меня больше нет ни гвоздя, ни доски, ни портянки. Тотальная экономия,- Фуэль торжественно приподнял палец вверх, и голос его затрепетал, словно у средневекового монашка, произносящего «Отче наш».- Экономия всего и во всем.
- Черт возьми, но не в мозгах же! Как я по-вашему буду формировать танковый полк, если не имею не только танков, не только приличных казарм, но даже самого необходимого? Солдатской святыни! Того, без чего ни один солдат не пойдет не только в бой, но даже в столовую.
- Извините, полковник, но знамя мы вам выдали.
- К чертям ваше знамя! Я говорю о портянках.
- Э-э-э, я же сказал вам: ничем помочь не могу. По крайней мере, сейчас.
- А когда сможете?
- Через недельку зайдите.
Де Голль встал со стула. Напряжение Фуэля немного спало, а зря: его посетитель бодро прошелся по кабинету, выглянул в окно, одобрил кивком открывающийся вид, затем прошествовал к дивану, на который и уселся.
- Через недельку, так через недельку. Надо будет жене позвонить, чтобы одеяло и бритву прислала. У вас тут где можно будет побриться?
- Вы что, серьезно, полковник? – произошло казалось бы невероятное – глаза толстого офицера еще дальше вылезли из орбит, грозя совершенно вывалиться из глазниц.
- Более чем. Я сказал, что без удовлетворения запроса отсюда не уйду. Так что мне остается делать? – и де Голль принялся снимать сапоги.
Фуэль в панике замахал руками, схватил лежащий на столе запрос и с бормотаньем, в коем слышалось легкое неодобрение поведением полковника и пожелание ему поскорее отправиться к маме самого нечистого, вывел каллиграфическим почерком: «Удовлетворить полностью. Фуэль».
- Давно бы так,- де Голль натянул сапоги обратно.- И вообще, господин Фуэль, учтите: мне ваш диванчик приглянулся, мягкий такой, удобный, так что не вводите во искушение. Знаете ли, давно ищу, где бы можно отдохнуть недельку от службы, от семьи… Ну, вы понимаете.

***
Да, он всегда был таким. Напористый, стремительный, упорный, где-то даже нагловатый, особенно когда это нужно для дела. Так же было и в том 20-ом году, когда она его встретила. Молодого капитана как раз отправляли в составе миссии в Польшу. До отъезда оставалось всего ничего, и сегодняшний «полковник Мотор», как его уже за глаза начали называть, резвым штурмом смёл сопротивление юной Ивонны Вандру, с юности питавшей особую неприязнь именно к военным. Свадьбу назначили через полгода, после командировки… И в этом тоже весь де Голль – сначала дело, потом личная жизнь.
«10 мая 1936 г. Италия аннексировала Абиссинию. Бедные эфиопы, теперь молодчики Муссолини станут делать из них итальянцев.
Шарль удивительно спокойно прореагировал на это известие. Мол, допрыгаются макаронники, мы их и в Эфиопии найдем, если потребуется… Со временем. Загоним на пальмы и сделаем из них эфиопов.
Конечно, его как всегда задело отсутствие финансирования танковых КБ…»

***
- Представляешь,- едва прожевав очередную ложку каши, жаловался Шарль супруге,- в Де-Сен-Назер-Пеноэ опять отхватили кусок на исследование каких-то там легких авианосцев, FAMH получил заказ на полумоторизованную кавалерию… По-лу-мо-то-ри-зо-ван-ную! Полу! На целую у них, конечно, денег не нашлось. Зато Кульман смог выколотить энную сумму на сельхозпроизводство. Мало он своей химией народа перетравил! Эту бы энергию да на боевые отравляющие вещества – мы бы такой Ипр устроили.
- Конечно, конечно,- Ивонна заботливо подложила мужу на тарелку добавку.- Ты кушай, кушай.
- И ни сантима! Ни сантима на развитие танков! Хотя что там говорить о деньгах, если я банальные гвозди вынужден выколачивать…
- Из заборов? – восхищенно спросил не спускавший с отца глаз Филипп.
- Нет, пока еще не из заборов, а из этого жирного Фуэля. Но, боюсь, он меня доведет. Придется и за заборы приняться. И вот что я еще скажу: как бы не было мне жаль гвоздей, но десятка два на то, чтобы заколотить крышку его гроба я не пожалел бы.
- Папа,- тут же возникла Елизавета,- а в каком месте у господина Фуэля гвозди? Откуда ты их выколачиваешь?
Тут бы и узнала маленькая мадмуазель из какого места у начснаба приходится ее папе выковыривать гвозди, если бы бдительно следящая за порядком Ивонна не прикрыла бы вовремя мужу рот.
- Так, дети, не мешайте папе кушать. Поели? Марш к себе. Займитесь чем-нибудь с Анной, а то ей скучно.
Дети, недовольно ворча и канюча, вышли из столовой. Понять их было можно. Отец в последнее время редко бывал дома. Так что дети буквально висли на нем в редкие часы его домашнего досуга. Собственно, висли Филипп и Елизавета, Анна же лишь робко жалась к отцу, кое-как и кое-когда все-таки находящему время поиграть со своей любимицей.
- В общем, ты представляешь себе? Не хотите платить за отечественные танки, немцы вам бесплатно покажут импортные,– Шарль никак не унимался.
- Разумеется, дорогой,- поддакивала ему Ивонна.- Ничего, скоро выборы. Может быть тогда…
- Выборы? Да вся эта шайка болтологов Лебрена…- Шарль резко махнул рукой, и тарелка с недоеденной кашей спикировала на пол, едва не пришибив кота.

***
Да, зря она тогда упомянула выборы. Шарль терпеть не мог ни политики, ни политиков. «Болтовня не раз уже едва не губила Францию»,- говорил он. И еще: «Никто никогда не слышал, чтобы болтовня могла создать хотя бы один танк. Да что там танк! Самую никчемную портянку – и ту она создать не в состоянии… Хотя воняет порой покрепче портянки недельной носки». Нет, не ждал де Голль от грядущих выборов ничего хорошего. И был прав.
«10 июня 1936 г. Приходил папа. По секрету сообщил, что завтрашние выборы абсолютно ничего не изменят».
«11 июня 1936 г. Папа как всегда впереди событий. Сегодня стало известно, что президент Лебрен принял решение сохранить нынешний кабинет. Бедный Шарль. Думаю, он все-таки надеялся на отставку Гамелена».
«12 июня 1936 г. Оппозиция выступила с рядом предложений по изменению экономической политики. Разумеется, все они были отвергнуты правительством».
Вот так вот.
А между тем политика всё настойчивее стучалась во все двери. 18 июля полыхнуло в Испании. Кто там против кого взбунтовался, Ивонна так и не поняла. Стреляют друг в друга, ну и как хотят, ей-то что? Лишь бы ее семьи всё это не касалось. Однако…
«23 июля 1936 г. Это просто ужас какой-то! Хоть сама вставай и иди в министерство. Прийти и заявить: что вы, такие-сякие, с мужем моим сделали? Шарль пришел чернил чернее…»

***
- Всё!!! Всё ведь подчистую выгребли и отослали республиканцам. До последнего патрона, гвоздя и пуговицы! Эта жирная свинья Фуэль лично жал руку их посланнику, провожал до дверей. Удивляюсь, как сам грузить не помогал.
- Да, да,- поддакивала Ивонна.
- Мы сейчас без снарядов артиллерию оставили, без подков кавалерию, без портянок инфантерию. А если завтра война?
- И правда, спичек надо не забыть купить и соли,- заволновалась Ивонна.
- Господи,- закатил глаза Шарль,- она о спичках!
- Ну не о портянках же. Что мне со снарядов-то ваших? Я ими детей не накормлю.
- А я…
Вот так вот в общем и поругались. Будь неладны эти испанцы, никак не могущие решить, кто будет крестьян грабить – фашисты или коммунисты. Видимо, в этот день ссора произошла не только в доме де Голлей, а минимум в пяти процентах французских семейств. Наутро часть рабочих, крепко поколоченных женами, не смогла выйти на работу, и пресловутый ПП снизился на пять пунктов. И вообще напряжение в обществе как-то выросло.

***
Ссорились они не так часто. Тем досаднее и больнее было Ивонне каждый раз. Казалось бы – она всё делает для него, для детей, для их будущего. Всех их, и Шарля тоже. Всех, кроме самой себя. Лишь у нее не было своего будущего, а было лишь принадлежащее членам ее семьи. Обидно? Нет. Разве что иногда. Вот в такие дни ссор.
Очень скоро Шарль забылся. В полк начали поступать первые машины, и дел у него стало выше Эйфелевой башни. Наконец, 30 августа танковая дивизия была полностью укомплектована, и Шарль едва ли не совсем перебрался в Бовэ. Практически на два месяца из дневника исчезают записи о приезде отца семейства домой. И только 20-го октября:
«Приехал Шарль. Вроде бы в столице запланирован грандиозный военный парад, на котором должны продемонстрировать новую танковую дивизию. Его полк пройдет первым. Сколько восторга, сколько речей. И всё – о своих танках. Кстати, даже не посмотрел на то, что по причине парада со складов выгребли под ноль все припасы. Жуэн говорил, Фуэль едва не повесился от жадности. Зато танки будут лязгать новыми гусеницами, кони – сбруей с иголочки, а офицеры – вновь пошитой формой. Ой, всю ведь ночь чистить придется. Пуговицы эти дурацкие начищать, сапоги… Фууу… Ох уж эти мужчины, особенно военные, честное слово, трясутся над своей одеждой как фифы монмартрские».
«25 октября 1936 г. Ну и что? Прогрохотал парад, повздыхали барышни, иностранные атташе пожали руку Гамелену, отпировали на банкете у президента и разъехались по домам. И стоило ради этого всю ночь подгонять новую форму? Шарля и видно-то не было… почти. Подумаешь, макушка из люка поторчала. Зато – «я в головном танке, на меня всё внимание». Что правда, то правда, всё внимание. Особенно немецких офицеров. Эти даже с фотокамерами пришли. Надо же, какие любопытные».
Если верить дневнику (а чего бы это ему не верить?), то Шарль опять надолго уехал. В следующий раз он приехал за неделю до своего дня рождения.
«15 ноября 1936 г. Приехал Шарль. Да, за неделю. Мы его и не ждали так рано, но он решил совместить свой день рождения и какие-то дела в министерстве. Кстати, из ведомства пришел не в пример веселый. Рассказал об одной немного позабавившей его встрече».

***
Полковник де Голль шел по коридору (здорово Семенов придумал, умеют же люди). Дела худо-бедно уладились, хотя скорее именно худо и бедно. Интересно, жадность – это смертный грех или нет? Не то, чтобы де Голль сильно желал Фуэлю чего-то плохого… в этой жизни, по крайней мере, но посмотреть, как его черти поджаривают было бы очень интересно… Даже если ради этого придется посидеть в соседнем котле.
Вдруг внимание полковника привлекли крики в параллельном коридоре, коридоре морского министерства. Хлопнула дверь. Опять. Раздался топот, и на де Голля буквально налетел выскочивший из-за поворота зам. морского министра.
- Полковник, ради Бога, простите,- поспешил извиниться он. И правильно: вспомните д’Артаньяна. У нас ведь во Франции как? Наскочил случайно на человека, изволь дать сатисфакцию.
- Да ничего страшного. А что случ…
Внезапно де Голль вскрикнул – из-за того же поворота выскочило это самое «что». На лице у «чта» была страшная маска со свисавшим хоботом. В молодости полковник зачитывался историями о Фантомасе, а потому можно понять его легкое замешательство.
Зам. министра закричал:
- Всё, всё! У меня обед. Никакого приема, господин Кусто. Полковник, ради Бога, задержите его. Надоел хуже горькой редьки, хоть я и не знаю, что это такое.
Кусто, натолкнувшийся на явно еще непосвященного в его проблему человека, тут же стянул с лица маску и поспешил объяснить полковнику принцип работы «аквашланга». Тем временем зам. министра поспешил скрыться. «Наверное, он уже знает, что это за штука»,- подумал де Голль.
- Всё? – спросил он, когда Кусто слегка унял бурную жестикуляцию.
- Да. Вы понимаете…
- Постойте, месье,- остановил изобретателя де Голль.- Знаете, в чем, на мой взгляд, ваша проблема? Как говорит мой тесть, всё дело в волшебных пузырьках и в упаковке. Если вы всерьез хотите продать свое… гм… «изобретение», пустите побольше пыли в глаза клиентам.
- Позвольте, но чувство мое бескорыстно. Немалая польза для Франции…
- ну, тогда хотя бы название измените. Что это за пошлость – «аквашланг»? Да если бы вы вышли на рынок и закричали: «А кому вот аквашланг?» вас же немедленно гнилыми овощами забросают. Придумайте что-нибудь поприличнее.
- Я не умею,- осунулся вдруг Кусто.- Даже не знаю, с чего начать.
- Начните с буквы «ша», а там, как знать, и дело на лад пойдет.
- Вы думаете?
- Уверен.
И счастливый Кусто повернул к кабинету зама, чтобы не пропустить его возвращения с обеда.

***
36-ой год кончался не так уж и плохо. Кого-то где-то волновало отречение английского короля, приход к власти кабинета Чемберлена и тому подобная ерунда. Ивонну же беспокоило лишь семейное счастье. Война так и не началась (хотя спички и соль она все-таки купила), Шарль наезжал домой всё чаще и всё чаще он был в хорошем расположении духа. Дети не болели. Жизнь налаживалась. Оказывается, это не так уж и плохо – быть полковничьей женой. Появилась уверенность, что следующие годы будут еще лучше этого… Хотя к спичкам и соли, пожалуй, не помешает крупы подкупить.

Даты, события, люди

29 апреля 1936 г Де Сен-Назер-Пеноэ разрабатывает новую технологию: Базовый авианосец.
Де Сен-Назер-Пеноэ => ранний легкий авианосец.
10 мая 1936 г Италия аннексировала Эфиопию.
16-17 мая 1936 г FAMH разрабатывает новую технологию: Ранняя полевая артиллерия.
Кульман разрабатывает новую технологию: Сельскохозяйственная химия.
FAMH => полумоторизованная кавалерия.
Кульман => с/х производство.
11 июня 1936 г Мы выбрали вариант 'Оставить прежнее правительство', когда произошло событие 'Выборы'.
12 июня 1936 г Мы выбрали вариант 'Отказаться от изменений', когда произошло событие 'Инициатива по экономической политике'. Сдвиг на 1 к правым и на 1 к свободному рынку.
17 июля 1936 г Де Сен-Назер-Пеноэ разрабатывает новую технологию: Ранний легкий авианосец.
Моран Солнье => базовый страт. бомбардировщик.
18 июля 1936 г Гражданская война в Испании.
23 июля 1936 г Мы выбрали вариант 'Отправить оружие и добровольцев', когда произошло событие 'Гражданская война в Испании - интервенция'. Сдвиг ползунка на 2 к интервенционизму. Потеря 200 «денег» и всех припасов.
28 июля 1936 г FAMH разрабатывает новую технологию: Полумоторизованная кавалерия.
Шнайдер => тыловой ремонт.
1 сентября 1936 г SOMUA разрабатывает новую технологию: Улучшенные станки.
Виктор Денен => стратегическое разрушение.
14 октября 1936 г Шнайдер разрабатывает новую технологию: Тыловые ремонтные мастерские.
Франсуа д’Астье => Оперативное разрушение.
25 октября 1936 г У нас произошло событие 'Большой военный парад в столице'. Опять выгребли все припасы (правда, их было меньше 300).
5 ноября 1936 г Моран-Солнье разрабатывает новую технологию: Базовый стратегический бомбардировщик.
Моран-Солнье => базовый транспортный самолет.
15 ноября 1936 г Виктор Денен разрабатывает новую технологию: Стратегическое разрушение.
Девуатин => Базовый истребитель.
17 декабря 1936 г Кульман разрабатывает новую технологию: Сельскохозяйственное производство.
SOMUA => базовые дециметровые радары.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 3.   05.08.2007 18:37
Глава 3

Позапрошлый, 37-ой, год сейчас вспоминается как самый спокойный из всех последних лет. Новая служба Шарля перестала быть новой, всё вошло в накатанную колею. Дети и те остепенились, Филиппу шел уже пятнадцатый, Елизавете исполнилось тринадцать. Было даже немного жаль тех времен, когда из-за их шалостей на пол летели дорогие сервизы.
Мира во всем мире, конечно, слегка не хватало, шла война в Испании, зато крупы в доме де Голлей набралась уже целая кладовка на радость мышам.
«12 января 1937 г. Шарля все время заботит развитие войны в Испании. не пропускает ни одной свежей публикации с фронта. И чего там смотреть. Уже полгода как ничего не меняется: националисты заняли северные горы и Севилью, а республиканцы ограничиваются лишь бом-бар-ди-ров-ка-ми. Господи, какое слово трудное. Кто только его выдумал?
Мама с папой уехали на юг.
Опять попался мышь в кладовой. Вот ведь повадились лазить, просто напасть какая-то. Страшнее Гитлера, Муссолини и Сталина вместе взятых. Мышей боится даже…»

***
Ивонна осуждающе посмотрела на мужа:
- Ну, ты полковник или нет? Можешь, наконец, выбросить мышь из кладовой?
Шарль тоскливо посмотрел по сторонам, мучительно пытаясь отыскать хотя бы одну благовидную причину, по которой он не мог войти в кладовую. Причина, конечно, была, но отнюдь не благовидная: полковник да Голль ужасно боялся мышей.
- Дорогая, может, лучше позвать дворника?
- Да он засмеет нас. Чего проще: возьми его прямо с мышеловкой и выбрось в ведро. Жаклин придет и выкинет его с мусором.
- Господи, да он же еще шевелится!
- Ну и пусть. Шарль, это просто маленький мышонок.
- Тогда выбрось сама.
- Ну вот еще, я ужин готовлю.
- А я… а мне… мне надо…
- Тебе надо выбросить из кладовой мышь. Действуй. Я жду.
Шарль, наконец, сломался:
- Ладно, сейчас только револьвер возьму.

***
Ну настоящий полковник!
Ивонна улыбнулась. Тогда, в 37-ом, самой большой проблемой казалась мышь в кладовой. Господи, куда ушла та беззаботность?
В феврале вернулись с юга папа и мама. Не то чтобы им там надоело, однако папу как всегда сорвали с места политические дрязги.
«16 февраля 1937 г. В парламенте оппозиция резко раскритиковала политику президента Лебрена. Мама очень недовольна. Из-за этих болтунов прервался ее курс лечения на водах. Однако папа оказался непреклонен. Еще бы! Президент Лебрен как мальчишка оправдывался перед депутатами и клятвенно заверял их, что пересмотрит политику. Папа говорит, что всё это обещает резкий крен в сторону центрального планирования экономики. Глупость какая-то. Лучше бы дал маме на водах отдохнуть подольше.
Интересно, соль и спички теперь подорожают или подешевеют?»
«24 февраля 1937 г. Только и криков в прессе: ввели в строй линейный крейсер «Дюнкерк». Мол, это демонстрация морской мощи Франции. Командующий ВМФ Дарлан на радостях выделил деньги на проект этого потешного Кусто. Шарль рассказал, что Кусто послушался его совета и назвал свое чудо-изобретение «акваланг». Изящное название плюс хорошее настроение главкома ВМФ равно деньги на ветер, вернее, на акваланг.
А вот Шарль недоволен. Высвободившиеся производственные мощности направили на производство военных припасов. Думал получить от Фуэля прибавки к поставкам, а тот ответил: всё это идет в стратегический резерв, в стабилизационный фонд на случай войны. Господи, и зачем им с только портянок в резерве?
А спички подорожали. Жаль, что не догадалась прикупить их вовремя.
«16 марта 1937 г. Прибежал Жуэн, говорит, снова объявилась Эдит Пиаф. Весь Париж сходит от нее с ума. И мой туда же. Засобирался сразу же. Мол, как не сходить? Спасибо нашему дорогому правительству – такое сотворило, что у Шарля эту певичку как снарядом из головы вышибло…»

***
Телефонный звонок остановил Шарля у самой двери. Жуэн недовольно посмотрел на друга: не задерживай, дескать, опоздаем. Однако русский ученый Павлов не зря ставил эксперименты над животными, во многом его теория оказалась не такой уж и безумной. Шарль так же реагировал на звонок телефона, как собака Павлова на лампочку.
- Полковник де Голль у аппарата. А-а, привет, узнал, конечно… Что?.. Не может быть… Сам Гамелен?.. Трусливая каналья! Ладно, спасибо за сигнал. Пока,- де Голль медленно положил трубку на место.
- Что там? – нетерпеливо задергался Жуэн.
- Ты не поверишь.
- Поверю. Говори скорее – опаздываем.
- «Рено» закончило работу над проектом «Усовершенствованная строительная промышленность».
- И???
- Гамелен, эта крыса, выбил в правительстве производственные мощности на… строительство-линии-укреплений,- одним духом закончил Шарль.
- Где?
- В северо-восточных департаментах, в Реймсе и Лилле. Понимаешь, альфонс, что это значит? Они снова думают зарываться в землю, как в 14-ом. Это – раз. Они снова сдают немцам Бельгию. Это – два. И еще… Они начинают перевооружать авиацию. Черт! Не танки, не пехоту, а авиацию! Думают отсидеться за линией Мажино. Трусы! – Шарль с треском сел на стул. Ивонна сначала даже не поняла, что именно затрещало, брюки или стул. Всё равно – расход.
- Э-э-э,- подал голос Жуэн,- я так понимаю, мы на Пиаф не пойдем?
- Да пусть катится к…

***
Кого как, а Ивонну порадовало строительство укреплений на восточной границе. Все-таки она была не чьей-то там женой, а полковника армии и кое-что в стратегии кумекала. Строят укрепления – значит не собираются воевать сами. Очень хорошо. И что это означало? Правильно, спички подешевеют.
Весна прошла спокойно, дети закончили учебный год и отправились с бабушкой за город. Шарль уехал в часть и не появлялся дома с апреля. Ивонна решила навесить мужа в Бовэ. На вокзале ее оглушили уличные мальчишки, торгующие газетами:
- Война в Китае! Япония объявила войну! Советский Союз шлет свою помощь китайцам!
Китай, Япония – это всё было так далеко от Ивонны, что она даже толком не представляла, где, кто и с кем там воюет. Однако женское чутье подсказывало: где-то далеко, желтые с узким разрезом глаз, слава Богу, не с нами.
Соседи в вагоне живо обсуждали последние известия. Узнав, что с ними едет жена военного, любопытствующие начали одолевать ее расспросами, что там да как, и чем всё это может кончиться, и что всё это может означать для Франции.
- Право же, господа, я не знаю,- отнекивалась Ивонна.- Может… за спичками и крупа подешевеет.
Соседи быстро потеряли интерес к полковничьей жене. Нельзя сказать, чтобы это не устроило Ивонну.

На вокзале ее никто не встретил. Пришлось расспрашивать кого ни попадя, как добраться до части такой-то. Кто ни попадя народом оказались не блещущим интеллектом, поэтому помочь ей так и не смогли. Слава Богу, через полчаса блужданий, наконец, Ивонна услышала родное:
- Ивонна, Ивонна! Иди сюда,- из остановившейся машины ей махал рукой Шарль.- А ну, помоги мадам,- прикрикнул он на солдата, сидящего за рулем. Тот выскочил из машины и бросился к вещам мадам.
- Извини, не смог раньше – вызывали в штаб,- объяснил Шарль причину опоздания.- Сейчас приедем, опять убегу. Ты уж извини – служба.
- Но мне бы ознакомиться с местом жительства…
- Дорогая, возьми солдата.
Так вот и получилось, что для экскурсии по территории части Ивонне пришлось взять солдата. Малый старался изо всех сил угодить мадам, водил, показывал самое интересное. При этом самым интересным, по его мнению, оказался танк с броской надписью «Я не мою рук после туалета».
- Это зачем? – поинтересовалась Ивонна.
- На устрашения врага,- пояснил стоявший у танка лейтенант.- Лейтенант Карниз,- офицер протянул руку Ивонне. Та, в свою очередь, лишь кивнула головой, представилась, но руку предпочла не протягивать в ответ.

Вечером Шарль вернулся на квартиру, где его уже ждал ужин.
- Извини, дорогая, я так устал, что лучше сразу прилягу.
Надо думать, Ивонна малость обиделась на мужа. Однако возражать не стала. Только попросила:
- Шарль, помоги мне открыть чемодан. Я что-то никак.
- Ой, знаешь что, попроси лучше солдата,- и ушел спать.
Утром супруга встретила мужа накрытым на стол завтраком. Шарль опрокинул в рот чашку кофе, схватил с тарелки булочку и принялся одеваться.
- Черт! Опаздываю в штаб дивизии.
Ивонна молча смотрела на мужа, пока он затягивал на форме ремешки и выравнивал складки. Однако когда он попытался проскользнуть мимо неё, женщина не выдержала:
- Может, ты все-таки обнимешь и поцелуешь приехавшую к тебе жену? Или мне попросить солдата?

***
Чего-чего, а чуткости Шарлю явно не хватало. Он спокойно мог даже позлорадствовать по случаю чьей-нибудь смерти. Например:
«13 июня 1937 г. В газете напечатали, что в Советской России расстреляли военных шпионов. Среди них и товарищ Шарля по плену Мишель Тухачевский. Нехорошо злорадствовать по поводу смерти людей. Зря Шарль ответил на известие фразой: «Хе-хе, молодчина Сталин! Здорово шпионов ловит. Вот бы Гитлеру у него поучиться. Нам тогда и воевать не с кем будет. А Мишель – жук. Мог бы и сообщить старому товарищу, что работал на нас».
«19 июня 1937 г. Звонил Жуэн. Думал повеселить Шарля сообщением, что морское ведомство так повелось на идею Кусто, что включило его «изобретение» в проект разработки морской пехоты. Мол, пусть пехота в аквалангах ходит по морю, выныривает и пугает своим видом врага. Шарль рассердился. Мол, на такую ерунду средства переводят – даже говорить противно».

«12 августа 1937 г. Вернулась в Париж. И надо же – именно сегодня на улицах толпы демонстрантов. Говорят, демонстрация в поддержку войны. Им-то хорошо, наверное, у них мыши в кладовках крупу не портят. А как нам быть? Нам бы сначала мышей в кладовой победить. Ну ничего, вот вернется от бабушки Филипп, он займется. Как же – мужчина в доме растет».
В конце августа вернулись дети. Дом снова наполнился шумом, а жизнь смыслом. Задание разбить полчища мышей в кладовой Филипп воспринял с энтузиазмом и тут же расставил с десяток всяческих ловушек. Стабфонд семейства де Голлей был спасен. Однако эта радостная новость не развеселила наезжавшего временами Шарля.
«9 октября 1937 г. Шарль приехал мрачнее тучи».

***
- Что с тобой? – спросила Ивонна мужа, принимая у него плащ.
- Со мной всё в порядке,- мрачно ответил тот.- Чего не скажешь о нашем командовании. В то время как все путные агрессоры строят, увеличивают армии, наши кроты-пацифисты зарываются всё глубже в землю.
- Ну и ладно, идем ужинать.
- Сейчас. Только Альфонсу звякну.
«Опять. Значит, ужин пока не разогревать, а то он пять раз остыть успеет»,- Ивонна, наученная грандиозным опытом семейной жизни отправилась наверх.
- Алло! Альфонс?.. Нет? А кто?.. Сам ты…- Шарль бросил трубку, затем снова снял ее и набрал номер.- Мадемуазель, не могли бы вы поменьше думать о вечернем свидании и повнимательнее соединять абонентов?.. Я… Я не сержусь… пока. Если бы я сердился, то был бы уже на вашей станции. Тогда бы вы поняли, как сердится полковник де Голль. Да… Квартиру Жуэна.- Пауза.- Альфонс?.. Нет… Опять?.. А-а, Луиза, позовите, пожалуйста Альфонса… Альфонс, ты представляешь… Черт! Уже слышал? Ну и как тебе это понравилось? Да нет, не ввод в строй танковой дивизии, а новая сеть укреплений в Кале. Да, представь себе. Вчера Реймс и Лилль, а сегодня Кале. Как будто на него снова англичане напасть собираются. Эти джентльмены Ольстер удержать не смогли и уступили его ирландским Пэдди… Ха-ха, а от кого ты думаешь? От немцев? От немцев французскую демократию спасут лишь танковые клинья, а у нас всего шесть танковых дивизий. Этакий вот куцый клинышек. Я сам завтра пойду к Гамелену… Что?.. Нет, я не идиот. Нет, температуры тоже нет. Что?.. Нет, еще не ужинал. Что?.. Пойти поужинать? Думаешь, поможет? Ладно, бывай. Если завтра не вернусь, считайте меня японским шпионом, ха-ха, как Тухачевского. Поверь мне, они еще не знают, как страшен в гневе полковник де Голль,- Шарль бросил трубку на аппарат.
- Да, черт возьми, они еще не знают как страшен… Ой! – Шарль резко запрыгнул на стул. Из-под стола в сторону кладовой неторопливо пробежала мышь.- Чтоб тебя! – Шарль убедился: во-первых, что мышей поблизости больше нет, во-вторых, что никто не был свидетелем его позора. После чего слез со стула и пошлепал на кухню.

Даты, события, люди

1 января 1937 г На начало года наш ПП 74/87 (74 – это фактический). Жо сих пор построена лишь одна танковая дивизия. Усовершенствованная строительная промышленность исследована на 85,10%.
Ползунок внутренней политики двигаю к «Ястребам».
7 февраля 1937 г Моран-Солнье разрабатывает новую технологию: Базовый транспортный самолет.
Моран-Солнье => Истребитель сопровождения.
16 февраля 1937 г Мы выбрали вариант 'Пересмотреть политику', когда произошло событие 'Оппозиция критикует экономическую политику '. Сдвиг ползунка на два шага в сторону «Центрального планирования».
24 февраля 1937 г SOMUA разрабатывает новую технологию: Базовые дециметровые радары.
Шнайдер => улучшенная ВМ.
28 февраля 1937 г Девуатин разрабатывает новую технологию: Базовый истребитель.
FAMH => базовый шифратор.
1 марта 1937 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Оперативное разрушение.
Виктор Денен => Изоляция поля боя.
16 марта 1937 г Рено разрабатывает новую технологию: Усов. строительная промышленность.
Рено => Усовершенствованные станки.
Закладываю серии из десяти укреплений в Реймсе и Лилле.
Начинаю перевооружение авиации.
8 мая 1937 г Моран-Солнье разрабатывает новую технологию: Базовый истребитель сопровождения.
Девуатин => базовый морской бомбардировщик.
19 июня 1937 г FAMH разрабатывает новую технологию: Базовый шифратор/
FAMH => ранняя дивизия морпехоты.
16 июля 1937 г Виктор Денен разрабатывает новую технологию: Изоляция поля боя с воздуха.
Франсуа д’Астье => Удары по тылу.
12 августа 1937 г У нас произошло событие 'Демонстрация в поддержку войны'. Смещение ползунка на единичку в сторону «Интервенционизма».
23 сентября 1937 г Девуатин разрабатывает новую технологию: Базовый морской бомбардировщик.
Моран-Солнье => базовый многоцелевой истребитель.
2 октября 1937 г FAMH разрабатывает новую технологию: Ранняя дивизия морской пехоты.
Девуатин => базовый тактический бомбардировщик.
9 октября 1937 г Закончено строительство серии из четырех танков. Заложена серия из 10 укреплений в Кале.
Начато строительство одного перехватчика.
25 октября 1937 г Рено разрабатывает новую технологию: Усовершенствованные станки.
Де-Сен-назер-Пеноэ => улучшенный авианосец.
30 ноября 1937 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Удары по тылу.
Франсуа д'Астье де ла Вижери => атака с бреющего полета.
2 декабря 1937 г Шнайдер разрабатывает новую технологию: Улучшенная вычислительная машина.
FAMH => базовая пехотная дивизия.
26 декабря 1937 г Моран-Солнье разрабатывает новую технологию: Базовый истребитель.
Кульман => ракетный исследовательский комплекс.

Замечание
Возможно, кто-то сочтет, что я слишком подробно расписываю продвижение в технологиях, но я считаю:
1) Особый интерес представляет именно начальный этап игры, накопление сил. Дальше, когда всё пойдет по накатанному, это станет уже не так важно.
2) А о чем еще писать до начала войны :-) ?
DVolk
Europa Universalis



бюрократ
Москва, Россия

Наполеон (15)
10970 сообщений

Браво!   08.08.2007 10:59
Как всегда, ААР просто супер!

Vladimir Polkovnikov:Кого как, а Ивонну порадовало строительство укреплений на восточной границе. Все-таки она была не чьей-то там женой, а полковника армии и кое-что в стратегии кумекала. Строят укрепления – значит не собираются воевать сами. Очень хорошо. И что это означало? Правильно, спички подешевеют

Товарищу Резуну - Суворову надо бы идейку подкинуть....
Каков бы ни был предмет спора, разумное доказательство имеет больший вес, чем ссылка на целый список авторитетов. (Пьер Абеляр)
Многие склонны путать два понятия: «Отечество» и «Ваше превосходительство». (Салтыков-Щедрин)
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 4.   05.08.2007 18:38
Глава 4

«20 января 1938 г. Шарль стал намного подозрительнее. Расспрашивал о происхождении моих родителей. Хотя это еще ерунда. Вот жене Альфонса Жуэна пришлось гораздо хуже. Жуэн докопался, что у его жены размер обуви за десять лет увеличился на полтора номера, а размер бюста лишь на один. Бедная Генриетта, даже не знаю, как она будет оправдываться перед мужем. С чего бы такая подозрительность среди мужчин?»
«22 января 1938 г. Ага, понятно. До них дошли слухи об отставке военного министра Германии фон Бломберга. Что-то не так с его супругой. Ну, наши французские офицеры всегда стремились превзойти немцев во всем. Вот сегодня, например, превзошли их в глупости. Всё бы ничего, да бедняжке Генриетте приходится теперь носить обувь на полразмера меньше. Надо будет ей подсказать, что лучше взять бюстгальтер на полразмера больше».
Да, забавное было время – начало 38-го. Если в январе офицеры донимали своих жен, то уже февраль готовился преподнести сюрприз самим офицерам, а заодно нанести удар и по крепкой мужской дружбе.
«4 февраля 1938 г. Что бы вы думали? В Германии ушел в отставку еще один генерал. На этот раз главком фон Фрич. Было у него чего с тем молодым человеком на Потсдамском вокзале или нет, а одним генералом в Германии меньше. Нам бы жить да радоваться, ан нет. Такова человеческая натура – во всём хорошем обязательно найдет какую-нибудь пакость. Мало того, что наш главком Гамелен подчеркнуто дистанцировался от мужчин (даже на улицу Красных фонарей сходил так, чтобы видели репортеры), так теперь все офицеры не рискуют подать друг другу руку. Шарль и Альфонс на всякий случай во всеуслышание заявили, что давно уже не могут терпеть друг друга. Как говорится, береги честь смолоду и сзаду.
Вот теперь, кстати, Генриетта отыграется всласть на своем милом Альфонсе. Отольются ему слезы, пролитые из-за тесных туфель».
И всё казалось забавным, пока в марте…
«15 марта 1938 г. Гитлер без единого выстрела (если не считать поставленных к стенке) захватил Австрию. Говорят, он сам родом оттуда. Не иначе как потянуло на родину, а и Германию так просто не бросишь, вот он и… совместил приятное с полезным. Только чего так разволновался Шарль?»

***
- Де Голль, дружище, хватит мерить шагами мою комнату. Я тебе и так скажу: ровно шесть метров от окна до двери,- Жуэн подошел к де Голлю и положил ему руку на плечо. Шарль встрепенулся, инстинктивно оглянулся, не видел ли кто такого возмутительного проявления крепкой мужской дружбы, и поспешил сбросить руку друга.
- Альфонс, неужели непонятно? Любая уважающая себя держава должна была бы объявить Гитлеру войну. Ладно Англия – эти островитяне, робинзоны несчастные, скоро уже тысячу лет как прозябают на своем жалком клочке суши и не лезут в дела Европы… пока Европа не лезет в их кошелек. Черт с ним, со Сталиным, ему некогда. Он, видите ли, порядок в стране наводит, вручает бывшим офицерам и чиновникам кирки да лопаты, пусть-де каналы в тайге строят. Очень нужное в хозяйстве занятие. Но Франция!
- А что Франция? – Жуэн потирал ушибленную руку.- У нас тайги нет. Хотя разве что в Сахаре канал…
- Да какой к черту канал? Я про Австрию. Неужели Лебрен так вот и смолчит? Неужели так вот и будем сидеть и смотреть, как усиливается Германия?
- Почему так вот сидеть? Правительство отрапортовало, что ПП вырос аж на 10%, Гамелен выпросил часть мощностей под создание двух горнострелковых дивизий…
- Сам-то соображаешь, что говоришь? Зачем нам для войны на Рейне горные стрелки? Они там что, по деревьям что ли лазить будут? Нет, к чертям! Уйду в отставку! Завтра же заявление напишу.

***
«16 марта 1938 г. Проклятый Гитлер! Что натворил негодяй. Каких мне только сил стоило отговорить Шарля от отставки. Пришлось пообещать, что в течение месяца он не увидит мою маму. Никогда не прощу этому нацисту усатому. Да и усишки-то у него так себе… У Сталина лучше».
«12 апреля 1938 г. Шарль не только раздумал уходить из армии, но даже еще пуще погрузился в рассмотрение карт с театров боевых действий. Сегодня усадил меня и Филиппа и полчаса объяснял обстановку в Испании и Китае. Господи, как же всё у этих мужчин сложно… особенно если они военные. Хорошо хоть Филипп объяснил попроще. В Испании, мол, у Франко остались лишь район Бильбао-Овьедо и на юге Севилья-Малага. А в Китае не только я или Филипп, а сам черт ногу сломит. Ясно лишь, что японцы захватили Пекин, высадили десант в районе Шанхая, захватили Нанкин и устроили чудовищную резню.
Жуть какая, но так и не поняла, покупать еще крупы или не надо. В кладовке, в принципе, места больше нет».
«10 июня 1938 г. Пришел папа, говорит, что и завтрашние выборы ничего не изменят…»

***
- А зачем же тогда их проводят? – совершенно справедливо изумился зять.
- Ну как же, у нас всё-таки демократия… пока. Это раз. Ну, и есть еще в политике такое понятие как «популизм». Это – два,- господин Вандру посмотрел на кончики (вернее, на окончания) своих толстых пальцев.
- Попу лизм? Что это за зверь такой? – встрял тут же вертевшийся Филипп.
Дед ласково посмотрел на внука:
- Нет, в принципе, произносить рекомендуется слитно, одним словом. А что за зверь… Ну-у… Это как раз когда произносишь раздельно, двумя словами. Есть такая работа… попу-лизмом заниматься. Вот наш любимый президент Лебрен и занимается.
- Лучше бы он подумал о соседстве с Германией,- поморщился Шарль.- Новое вооружение для пехоты – винтовка-39, портянка многоразового использования, саперная лопатка «сама-копает-только-держи» - разработали, а в дело его пустить? Только и знают, что стенами от немцев отгораживаться, крысы тыловые.
Господин Вандру, взявший немалый подряд на поставку цемента для строительства рубежей и рассчитывающий хорошо на этом заработать, заступился за любимое правительство:
- Но правительство должно думать о безопасности страны.
- Безопасность страны – в броне моих танков…

***
«…на которой написано, что твои танкисты не моют руки после туалета».
«21 июня 1938 г. Сегодня Шарлю пришлось умолкнуть: стал известен приказ главкома о создании новых 12 пехотных дивизий, вооруженных по последнему слову техники и обутых в новые портянки. Правда, сразу на 12 дивизий портянок у Фуэля не нашлось, и формировать части решили последовательно. К лету 40-го думают закончить. Только вот будет ли их ждать Гитлер?»
«5 июля 1938 г. В газетах только и трезвону, что о «прорыве в исследованиях», о «величайшем открытии века» и т. п. Подробности не излагаются, но всем честным французам предлагается порадоваться за отечественную науку и вознести благодарности президенту Лебрену за его чуткое руководство.
Хотя вот Шарлю стали известны кое-какие подробности. Дело было в КБ «Кульман»…»

***
- Десять, девять, восемь…- служащий механическим голосом вел обратный отсчет. До великого события – запуска первой французской ракеты – оставались считанные секунды…- семь, шесть, пять…- Вот уже полгода как кульмановские специалисты бьются над чертежами «Ракетного исследовательского комплекса», и хоть бы кот чихнул. Министр ГБ Пьер Пене начал было подумывать: а не перенять ли нам передовой советский опыт в работе с кадрами. Однако «кадры» обещали ускориться, и вот на сегодняшний день был запланирован первый пуск.- четыре, три, два, один, пуск! Черт! Кнопка заела! Ага! Пошла! Пуск!!!
Все – инженеры, рабочие, представители Генштаба и ГБ, даже уборщик – бросились врассыпную. Мало ли, вдруг и в самом деле запустится. Тогда мало не покажется. На площадке остался лишь забытый всеми ребенок лет пяти-шести, держащий в руках бутылку с напитком. Опомнившийся папаша бросился к сыну, ежеминутно ожидая грома, молнии и ракеты себе в… Но, слава французской науке, ракета даже не шелохнулась.
Представитель ГБ, чувствуя, что пора наконец разъяснить этим очкарикам, как Франция нуждается в ракетном оружии, грозно насупился:
- Неудача! Пардон, но я буду вынужден принять меры. Взять его,- указал он охране на несчастного отца прижимающего к себе сына.
К ним тут же подлетели солдаты и грубо ухватили отца за шиворот. Он покачнулся. Бутылка с газировкой вылетела из рук сынишки, грохнулась на пол, и газы, выбив пробку, с шипением вырвались наружу. Бутылку понесло к стене.
- Стойте!!! – заревел главный инженер и устремился к бутылке. С восторгом он подхватил ее, зажал горлышко, а затем сильно встряхнул сосуд. Газировка запенилась. Инженер отпустил палец, раздалось характерное «Пшшш!»
- Эврика!!! – заревел ученый и, оттолкнув солдат, кинулся обнимать растерянного отца, плачущего мальчика, да и оторопевшего гэбэшника до кучи.- Будет! Будет готов комплекс! Эврика!
- Когда? – насупился представитель ГБ.
- Эээ… через месяц. Честное слово. Можете расстрелять меня, если…
- Не волнуйтесь – расстреляем,- пообещал гэбэшник.

***
«10 августа 1938 г. Хм, а инженер-то не соврал. Шарль рассказывает, что сегодня на секретном совещании делался доклад. И скорее всего именно об успешном завершении исследований.
Кроме того, он поведал и о своем давнем случайном знакомце, о том чудаке Кусто. Говорят, что испытания на морпехах его чудного изобретения, акваланга, дало слишком страшный результат. Выскочив из воды в полном снаряжении, эти воины-амфибии перепугали не только условного противника, но и друг друга. В результате трое утонули. Морской министр Дарлан заявил, что вводить в строй такую морскую пехоту еще рано, надо поработать над ней дополнительно. Сделать ее не столь страшной, что ли».
«16 сентября 1938 г. Заболела Анна. Шарль бросил всё и примчался так скоро как только мог. И на тебе – этот Жуэн возьми да и позвони ему в тот же вечер. Расстроил, конечно, Шарля еще пуще. Мол, сегодня сам видел приказ Гамелена о последовательном формировании еще 12 пехотных дивизий. И опять всю ночь у кровати Анны Шарль только о танках и бормотал. Опять грозится подать в отставку. Какая отставка? Филиппу скоро шестнадцать, надо бы о дальнейшем образовании думать. А на что, спрашивается, мы думать будем, если Шарль уйдет? Ведь жизнь – штука сложная, простому человеку бесплатно ни о чем серьезном и подумать нельзя. Ой, не знаю, что будет».
«30 сентября 1938 г. Спасибо Гитлеру. Выручил. Взял да и оккупировал Судеты. Молодец! Мало того, что в правительстве, наконец, кое-кто зашевелился, подстегнул промышленность и выдавил еще 10% ПП, так и Шарль сразу раздумал уходить в отставку. Как же! Родина в опасности. С удовлетворением говорил за ужином о приказе Гамелена сформировать последовательно целых шесть моторизованных дивизий. Я, честно говоря, не знаю, что это такое, но рада, что Шарль успокоился.
Кстати, Судеты – где это?»
Да, если Гитлеру за обустройство своей семейной жизни Ивонна готова была сказать «спасибо», то родному правительству такие хорошие слова говорить было не за что. Вся эта лебреновская шайка-лейка делала всё от неё зависящее, чтобы только полковник Шарль де Голль ушел из вооруженных сил. По крайней мере, Ивонне именно так и казалось. Ну, посудите сами, вот они, страницы дневника, соврать не дадут:
«3 октября 1938 г. …выделили деньги на изучение «обороны периметра» и никаких танков…»
«6 октября 1938 г. …полностью перевооружена пехота Четвертой армии, все шесть дивизий и никаких танков…»
«28 ноября 1938 г. …выделили деньги на «контроль производства» и никаких танков…»
Господи, да ей в те месяцы, наверное, только танки и снились. Так много ворчал о них Шарль. Причем снились все как один страшные, неумытые, не перевооруженные и с леденящей душу надписью «я не мою руки после туалета». Кошмар да и только.
Последней каплей стали пропечатанные во всех газетах подробности спецоперации нашей разведки. 12 декабря как раз и началось чтением этих газет…

***
Филипп и Елизавета собирались в школу, Ивонна на скорую руку готовила детям и мужу гренки, Шарль, как водится, сидел на стуле, читал утреннюю газету и рассеянно болтал в воздухе тапочкой, надетой на босую ногу. Идиллия. Разве нет?
- Черт! – тапочка полетела в дальний угол.
«Неужели опять мышь?» - мелькнуло в чудной головке Ивонны.
- Тоже мне – разведчики! Нашли же кого переправлять через границу – итальяшку! макаронника несчастного. Да что он знает? Ничего, кроме «непосредственной наземной поддержки». Кому она нафиг нужна? – Шарль вдруг замолчал, сообразив, что вся семья сейчас смотрит на него как на сумасшедшего.- Я говорю, чего вон пропечатали,- попытался пояснить он.- К нам из Италии еще один дармоед без танков сбежал. Зато с какими-то чертежами.
- Папа,- Филипп тронул отца за руку,- ты бы не ходил сегодня на службу. Мало ли… Полежи, отдохни. А то всё – танки да танки. Ну как ученый мог их с собой пронести? на границе, чай, чемоданы обыскивают.
- Филипп,- Ивонна строго зыркнула на сына,- хватит над отцом смеяться. Марш в школу. Дорогой, может тебе и вправду прилечь. Эта служба тебя просто прикончит.
Шарль отложил газету и тупо уставился на отлетевшую в угол тапочку.
- Может, и вправду подать в отставку? – устало спросил он жену.- Может, и вправду я начинаю сходить с ума на почве танков? Надо будет с врачом посоветоваться…

***
Врач авторитетно заявил, что науке неизвестны случаи схождения с ума на почве танков. Сказал, что это – уникальное явление, и «если господин де Голль любезно согласиться лечь к нам в клинику, я на этом случае смогу защитить докторскую». Господин де Голль обещал немедленно подать в отставку, раз наука нуждается в нем, а правительство нет. на том 1938-ой год и обещал закончиться.

Даты, события, люди

1 января 1938 г Сдвигаю ползунок к «Ястребам» до упора.
22 февраля 1938 г Девуатин разрабатывает новую технологию: Базовый тактический бомбардировщик.
Франсуа Дарлан => Концентрация на линейном флоте.
15 марта 1938 г Аншлюс Австрии. Подготовка к войне. +10% к ПП. Теперь ПП 87/87.
Закладываю последовательно 2 горнострелковые дивизии.
9 апреля 1938 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Атака с бреющего полета.
Франсуа д'Астье де ла Вижери => Ночная атака с бреющего полета.
12 апреля 1938 г FAMH разрабатывает новую технологию: Базовая пехотная дивизия.
Шнайдер => улучшенный легкий танк.
9 мая 1938 г Де Сен-Назер-Пеноэ разрабатывает новую технологию: Улучшенный авианосец.
FAMH => базовая полевая артиллерия.
11 июня 1938 г Мы выбрали вариант 'Оставить прежнее правительство', когда произошло событие 'Выборы'.
21 июня 1938 г Франсуа Дарлан разрабатывает новую технологию: Концентрация на линейном флоте.
FAMH разрабатывает новую технологию: Базовая полевая артиллерия.
FAMH => базовая противотанковая артиллерия.
Луи де Бройль => базовый дешифратор.
Закладываю серию из 12 пехотных дивизий (образца 39 года).
5 июля 1938 г У нас произошло событие 'Неожиданное открытие, чудесный прорыв в исследованиях'. Получены чертежи «Ракетного исследовательского комплекса».
14 июля 1938 г Шнайдер разрабатывает новую технологию: Улучшенный легкий танк.
Шнайдер => базовый тяжелый танк.
18 июля 1938 г Вся имеющаяся авиация перевооружена до 3-го уровня. начинаю перевооружать пехоту.
3 августа 1938 г FAMH разрабатывает новую технологию: Базовая противотанковая артиллерия.
Военный завод «Сен-Этьен» => базовая мотопехота.
10 августа 1938 г Кульман разрабатывает новую технологию: Ракетный исследовательский комплекс.
FAMH => базовая стационарная ПВО.
12 сентября 1938 г Луи де Бройль разрабатывает новую технологию: Базовый дешифратор.
Луи де Бройль => факультет ядерных исследований.
16 сентября 1938 г Закончено строительство истребителей сопровождения. Заложена серия из 12 пехотных дивизий.
20 сентября 1938 г Шнайдер разрабатывает новую технологию: Базовый тяжелый танк.
Де Сен-Назер-Пеноэ => улучшенный тяжелый крейсер.
24 сентября 1938 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Ночная атака с бреющего полета.
Франсуа д'Астье де ла Вижери => Первый удар.
29 сентября 1938 г Воен. завод 'Сен-Этьенн' разрабатывает новую технологию: Базовая моторизованная дивизия.
Марсель Жансуль => Разработка плавучих крепостей.
30 сентября 1938 г Германия захватила Судеты. Подготовка к войне. +10% ПП. Теперь ПП 96/87 (96 – это фактический).
Заложена серия из 6 моторизованных дивизий.
3 октября 1938 г FAMH разрабатывает новую технологию: Базовая стационарная ПВО.
Виктор Денен => оборона периметра.
28 ноября 1938 г Де Сен-Назер-Пеноэ разрабатывает новую технологию: Улучшенный тяжелый крейсер.
Рено => контроль производства.
12 декабря 1938 г У нас произошло событие 'Видный ученый эмигрирует в нашу страну'. Получены чертежи «Непосредственная наземная поддержка».
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 5.   05.08.2007 18:39
Глава 5

Жаль, но врач так и не защитил докторской. Командование, когда угроза потерять своего лучшего танкового командира стала реальной, вдруг забеспокоилось. Де Голль был вызван в штаб Главнокомандующего, имел с ним продолжительную беседу, после которой получил не только должность в Генштабе, обещание поручить ему вскоре развитие военной доктрины, но и чин генерал-майора.
«1 января 1939 г. Ещё бы! Ведь Баррес, кажется, в 34-ом имел разговор с Риббентропом (о котором только теперь стало известно в верхах):
- Что касается линии Мажино, - заявил Риббентроп, - то мы прорвем ее с помощью танков. Наш специалист генерал Гудериан подтверждает это. Я знаю, что такого же мнения придерживается ваш лучший технический специалист.
На что Баррес позволил себе вопрос:
- А кто наш лучший специалист?
- Голль, полковник Голль. Это верно, что он так мало известен у вас?
(между прочим, этот разговор я не выдумал – VP)
Да уж, тогда это было верно. Слава Богу, что в начале этого года командование осознало своё заблуждение и раскаялось в нём. Как же я рада за Шарля».
К сожалению, любая радость чревата возможным разочарованием. И этот случай, конечно же, не являлся исключением из этого неправильного правила.
«4 февраля 1939 г. Таким Шарля я не видела давно…»

***
Дверь распахнулась и на пороге, словно джин с бутылкой, вырисовался покачивающийся Шарль. Швырнув планшет в один угол, галоши в другой, он повел осоловелым взглядом в поисках третьего, куда можно было бы запулить фуражкой.
- Ик, дорогая, я, кажется, сегодня слегка припоздал…
- Слегка? – Ивонна даже растерялась, настолько она не привыкла к виду пьяного мужа.- Почти 12, дети уже давно спят. Не шуми, пожалуйста.
- Не буду,- заверил ее Шарль и тут же с грохотом рухнул на стоящий в прихожей стул. Несчастное изделие мебели, виноватое лишь тем, что его так некстати поставили сюда именно сегодня, жалобно заскрипело.- Упс,- де Голль поставил бутылку на пол и принялся (хотя вернее было бы сказать: попытался) расстегивать шинель.
- Ты где был?
- В шшштабе…
- Это ты там так набрался?
- Хи-хи, вот дура, нет, конечно. Неужели у этой гниды Гамелена можно выпросить хоть стаканчик? – Шарль посмотрел на жену.- Поесть что-нибудь найдется?
- Чего же ты у дуры-то спрашиваешь? Пойди у умных спроси, с которыми нализался,- Ивонна резко повернулась и пошла в комнату.
- Ты как с генерал-майором разговариваешь? А ну, стоять смирно!
Ивонна остановилась на пороге, подумала секунду и заявила:
- Да, и еще, господин генерал-майор. Сегодня мадам генерал-майор не желает видеть вашей пьяной рожи в своей комнате,- с тем дверь и захлопнулась.
Еще долго Ивонна не могла сомкнуть глаз. Сначала прислушивалась к звукам падающих предметов, к заявлениям мужа о том, что всех электриков, так ловко спрятавших выключатели, надо предать военно-полевому суду, к бормотанию из зала, перешедшему в бодрый храп, к тишине, к своей так иногда опостылевающей жизни…

Утром ее встретил уныло-виноватый взгляд мужа.
- Я, кажется, вчера немного того… Ты прости меня, пожалуйста. Понимаешь, такие неприятности на службе, что я не выдержал и…
- Пожалуйста, избавь меня от подробностей.
- Нет, Ивонна, правда. Я так расстроился. Понимаешь, вчера де Бройль закончил работу над созданием факультета ядерных исследований. Ну, само собой появились свободные деньги, и их решено было пустить на военную доктрину. Что-то вроде «планирования обороны». Нас попросили представить проекты. Я был уверен… Мне обещали… И вдруг я узнаю, что эта работа Гамеленом поручена… Гамелену. Мерзкий старикашка! Да я всемеро умнее этого пузана.
(скилл КБ де Голля – 7, Гамелена – 1, но, во-первых, «планирование обороны» де Голлю не по профилю… а во-вторых, у меня попросту не хватало денег на семискилловое КБ :-) ; такие вот дела – VP)
Шарль умоляюще посмотрел на супругу, надеясь, конечно же, на утешение. Мужчины, они как дети – чуть что, сразу к жене, как когда-то к матери, утешь меня, дорогая. Однако вот жены не всегда как матери…
- И ты думаешь, что это вполне достаточный повод, чтобы напиться?
- Ну…- Шарль неопределенно покрутил в воздухе пальцами, хотя весь его вид говорил о том, что: во-первых, да я так считаю, во-вторых, боже мой, кто бы знал, как мне сейчас паршиво.- Я подам в отставку,- вдруг решительно заявил он.
- И не думай! Филиппу семнадцатый. Не сегодня-завтра сына надо будет куда-то устраивать. Так что, господин генерал-майор, нам здорово пригодятся ваши связи. Поэтому вы сегодня же нацепите счастливую улыбку на свою еще не протрезвевшую рожу, пойдете и поздравите генерала Гамелена со столь важным поручением.
- Но я…
- Кругом! Шагом марш в ванную! И чтобы я вас больше в таком состоянии не видела.
Оробевший Шарль покорно поплелся в ванную комнату умываться и приводить себя в порядок… насколько это, конечно, было возможно.

***
«17 февраля 1939 г. Хотя бы с сегодняшнего дня Шарль должен перестать кипятиться. Папа сказал, что срок его подряда цемента на строительство укреплений в Реймсе и Лилле истек. А это означает, что укрепления возведены. Значит, Шарль может получить часть производственных мощностей на лечение своей болезни – строительство танков».
«18 февраля 1939 г. Как бы вам и не хны! Высвободившиеся мощности направлены на формирование шести пехотных дивизий (в двух сериях – что это такое, я не знаю, но Шарль выразился именно так). Хм, действительно как-то некрасиво получается. То кричат, что у них не хватает лопаток и портянок на уже имеющиеся части, то призывают в армию еще кучу народа. А ведь их там, в армии, всех кормить надо. Так вот куда крупа исчезает!»
«15 марта 1939 г. Нет, ну это уже не смешно. Какая-то патология вырисовывается. Как только 15 марта, так Германия кого-нибудь аннексирует. В прошлом году Австрию, в этом - Чехословакию. Гитлера-то лечить пора, а он государством правит. И чья, интересно очередь дальше? Поляков?
Кстати, правительство бодро рапортует об очередном увеличении ПП на 10%. Вот если бы вместе с ПП у Лебрена еще бы совесть подросла…»
Ивонна отложила дневник, поднялась с кресла и подошла к окну. «Надо будет цветы полить»,- машинально отметил женский мозг. Вот казалось бы – муж на войне, какие тут цветы? Ан нет, не желает душа расставаться с мирными заботами, не желает принять военной действительности. А действительность, вон она – в перекрещенных полосках на стекле, в светонепроницаемых занавесях. Будет сегодня налет или нет? Неизвестно, а цветы полить надо бы.
Шарль пишет, что их там бомбят ежедневно. Наша авиация, заброшенная правительством в предвоенное время, полностью уступила небо ястребам Геринга. Сухопутную границу они прикрыли укреплениями, с моря бдит флот адмирала Дарлана, а вот небо открыто для неприятеля. Куда только этот Лебрен лепил свой ПП? Сам-то, поди, всю семью куда подальше отправил, отсиживается где-нибудь в бункере, а мы, простые жители, отдувайся тут за него. Конечно, черт побери, его жизнь ценна как никакая другая. Он, наверное, думает, что если погибнет, то Франции конец. Ага, сейчас! И не таких теряли. И даже больше скажу: иногда в гибели таких проку больше, чем в их никчемном (это в лучшем случае) или даже во вредном существовании. Не эта ли шайка-лейка в июле довела людей до того, что они высыпали на улицы и давай поджигать автомобили. Целых три штуки спалили! Немыслимо. Надеюсь, более страшных времен Парижу не выпадет.
«13 июля 1939 г. Всеобщая забастовка – вот чего мы дождались от политики Лебрена, Сарро и компании, как говорит мой отец…»

***
А утро начиналось не так уж и плохо. Анна и Елизавета уехали с бабушкой на юг. Филипп в этом году категорически отказался составить компанию «девчонкам». Поэтому он дома, хотя еще спит. Ивонна выходит из дома пораньше, чтобы самой – привычка всей жизни – купить булочки к завтраку, молока, газету.
Утреннее июльское солнце еще не печет, а лишь пытается согреть землю, пробиваясь сквозь ветви деревьев. Птицы щебечут, не затрудняя себя соображениями, что кто-то в Париже в этот ранний час еще предпочитает поваляться в постели. Изящные французские кошки и облезлые коты охотятся на утренних запевал. Не то чтобы они сильно переживают по поводу покоя своих хозяев, но все-таки какое-никакое развлечение, да и меню было бы неплохо разнообразить.
Однако что-то этим утром было не так. Во-первых, обычно мокрая, политая дворником, территория двора сейчас отдаёт какой-то пылью, сухостью. Во-вторых, с улицы не раздаются первые утренние крики – молочников, почтальонов, возвращающихся с ночной пьянки «припозднившихся» мужей, братьев и просто присоединившихся к ним за компанию. И в-третьих… Хм… Туфелька Ивонны погружается в нечто мягкое, дурно пахнущее, явно оставленное собакой и не убранное дворником. Да, да, господа, кому Париж – это Елисейские поля и Эйфелева башня, а кто и дерьмо иногда попадает.
Вот как просто испортить человеку утро, настроение и туфельку! А дворник Мишель (на самом деле звать его Михаил, фамилия – Орлов, он, кажется, из какой-то знатной российской фамилии, бежавшей в Париж после русской революции) сидит на лавочке под деревом, курит папиросу и ухмыляется.
- Как вам не стыдно, Мишель? Вы видите, что тут творится? Уберите это немедленно,- Ивонна пока даже не решила, что ей делать, плакать или злиться.
- Никак невозможно, мадам. Забастовка.
- Боже мой, святой Антуан. Какая еще забастовка?
- Всеобщая.
- И что, собачье… гм… ЭТО тут так и будет лежать. И до каких, извините, пор?
- До полной победы, мадам.
- Чьей?
- Пролетариата, мадам,- и бывший то ли граф, то ли еще какая российская шишка ловким щелчком отсылает окурок в самый центр двора.
- Знаете, Мишель, вот у вас, в России, кажется, пролетариат победил. Но почему-то мне кажется, что собачье… гм… ЭТО там до сих пор на улицах валяется. Так что не льстили бы вы себя излишними иллюзиями, мсье Орлов. Поверьте моей женской интуиции, чтобы ЭТО исчезло не бастовать, а работать надо.
Именно так Ивонна и столкнулась с грандиозной забастовкой лета 1939 года.

***
Франция бастовала неделю. Материальные потери борьбы за «победу пролетариата» не поддавались исчислению. Можно было отметить разве что снижение ПП на 3% вследствие общего недовольства населения. И в принципе население нетрудно понять – мало кому приятно, когда дворники за собаками не убирают. Еще Шарль как-то обмолвился, что Фуэль рвал и метал по поводу порчи на складах тысячи единиц военных припасов. Что это конкретно были за «припасы» - пушки, портянки или консервы – никто, кроме самого Фуэля, не знал – военная тайна, однако.
Напряжение слегка спало 19 июля:
«19 июля 1939 г. Сегодня официально сообщено об окончании гражданской войны в Испании. Остатки войск Франко сброшены прямо в море на радость акулам и нашим республиканцам. Они так и бросились на улицы праздновать победу «демократии». Даже недовольство из-за забастовки снизилось.
Шарль еще говорит, что в Генштабе провели разбор войны. Я чего-то ничего совершенно не поняла, но он был явно чем-то недоволен. Не дай Бог опять напьется…»

***
Докладчик умолк. В зале воцарилось молчание. Главком Гамелен покашлял, обвел взглядом собравшееся командование и произнес:
- Ну? И кто хочет высказаться? Хм, господа, не вижу энтузиазма. Чему нас смогла научить эта война?
Главком ВМФ Франсуа Дарлан, на котором остановился взгляд генерала, принял независимый вид:
- И не смотрите на меня так, господин генерал. Моё дело сторона. Из событий на море в эту войну можно упомянуть разве что сбрасывание в Бискайский залив остатков армии Франко. Тут мои линкоры ничем помочь не смогут. Мы вам не спасательные суда.
- Господин адмирал, ну нельзя же увиливать от проблемы. Дело, так сказать, общее. Вместе воевать будем, вместе врага встречать…
«Вместе от него в Бискайский залив сигать»,- раздался шепоток в глубине зала.
- Генерал-майор де Голль! Что вы себе позволяете? – Гамелен совершенно точно определил источник шепота.
- А я чо? Я ничо,- виновато пробурчал пойманный на хулиганстве де Голль.
- Гм, а не заслушать ли нам начальника, так сказать, воздушного цеха? Господин Денен?
Главком ВВС при звуках своего имени встрепенулся, вскочил и принялся заспанно, но очень усердно таращиться на Гамелена. «Типа думаешь-то чего?» - попытался кто-то подсказать ему шепотом.
- Я… это… того…- Денен попытался спросонья понять, о чем же он все-таки думает. Это было нелегко, тем более что он в принципе ни о чем не думал. Вообще. То есть абсолютно. Гамелен решил выручить попавшего в некрасивую ситуацию коллегу:
- Ну, вы, наверное, проанализировали ход боевых действий в Испании?
- Да, господин генерал, вы знаете, я тут проанализировал ход боевых действий в Испании…- Денен с надеждой посмотрел на начальника Генштаба.
- …и конечно же оценили роль бомбардировочной авиации в условиях позиционной войны.
- Да, знаете, я оценил действие бомбардировочной авиации в условиях позиционной войны…
«М-м-м»,- де Голль аж застонал, картинно обхватил голову руками и уткнулся в колени соседа.
- Что с вами? – Гамелен подозрительно посмотрел на строптивого подчиненного.
- Уши болят. Завяли, видать, господин генерал.
Гамелен снова обратился к Денену:
- Ну? Дальше.
Денен окончательно проснулся и уже понял, к чему клонит начальник Генштаба.
- Думаю, в условиях войн будущего немаловажное значение приобретет инициатива бомбардировщиков-ветеранов. Так сказать, наших лучших из лучших.
- Именно,- удовлетворенно кивнул Гамелен.- И многозначительно добавил: - Особенно прошу учесть, что войны будущего не за горами.
«Правильно. Они за Рейном»,- послышалось из-под коленок соседа де Голля.

***
Буквально через неделю Денену поручили разрабатывать доктрину «Миссии на передовой». Де Голль говорил даже уже не об отставке, а об уходе в монастырь. Но всё изменилось следующим утром.
«1 августа 1939 г. Шарль выехал к войскам. Сегодня объявлена готовность «Номер один». Не иначе, к войне. Не радует даже производство Шарля в генерал-лейтенанты и получение им 1 танковой армии. Господи, что будет?
Надо забрать детей. Пусть будут рядом».
Ивонна закрыла дневник и убрала его подальше на полку – сердце уже достаточно разбередилось воспоминаниями о такой теперь далекой мирной жизни.

Даты, события, люди

1 января 1939 г Сдвиг ползунка на единичку в сторону авторитарности.
27 января 1939 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Первый удар.
SOMUA => базовый средний танк.
4 февраля 1939 г Луис де Бройль разрабатывает новую технологию: Факультет ядерных исследований.
Морис Гамелен => Планирование обороны.
17 февраля 1939 г Закончено возведение укреплений в Реймсе и Лилле. Закладываю две серии по 6 пехотных дивизий (окончание 5 марта 1940 г).
26 февраля 1939 г Рено разрабатывает новую технологию: Контроль производства.
Рено => Производственное планирование.
6 марта 1939 г Виктор Денен разрабатывает новую технологию: Оборона периметра.
Шнайдер => ранняя самоходная артиллерия.
15 марта 1939 г Германия аннексировала Чехословакию и выделила Словакию. Подготовка к войне, +10% ПП. Теперь ПП 105/87.
8 апреля 1939 г SOMUA разрабатывает новую технологию: Базовый средний танк.
Франсуа д’Астье => Групповой бой.
15 апреля 1939 г Шнайдер разрабатывает новую технологию: Ранняя самоходная артиллерия.
SOMUA => Улучшенный шифратор.
26 апреля 1939 г Марсель Жансуль разрабатывает новую технологию: Разработка плавучих крепостей.
Марсель Жансуль => противолодочные группы.
11 мая 1939 г Рено разрабатывает новую технологию: Производственное планирование.
Рено => Экспериментальный конвейер.
13 июля 1939 г У нас произошло событие 'Всеобщая забастовка рабочих'. Уровень недовольства +3%, потеря 1000 припасов.
19 июля 1939 г Государство Респ. Испания аннексировало государство Нац. Испания.
22 июля 1939 г У нас произошло событие 'Окончание гражданской войны в Испании - Ценный опыт'. Недовольство -1%, получение чертежей «Инициатива бомбардировщиков-ветеранов».
30 июля 1939 г SOMUA разрабатывает новую технологию: Улучшенный шифратор.
Виктор Денен => Миссии на передовой.
На 1 августа 1939 г:
50 пех. дивизий,
4 кав. дивизии,
4 моторизованные дивизии,
2 легкотанковых и 4 танковых дивизий,
6 горнострелковых дивизий,
2 штабные дивизии.
Итого: 72 дивизии.

Сформировано:
8 общевойсковых армий (по 6 пех. дивизий в каждой). Две из них (3А и 5А) полностью снабжены бригадами артиллерии и ПТО. Во главе всех восьми армий поставлены 3 фельдмаршала (Вейган – 3А, Жорж – 5А, Гаршери – 6А) и 5 генералов. Скиллы 1-2.
2 танковые армии (по 3 танковые и 2 моторизованные дивизии каждая). Генерал-лейтенанты де Голль и Жуэн.
Начато формирование 9 общевойсковой армии (в наличии 2 пех. дивизии).
2 горнострелковых корпуса по три горнострелковых дивизии каждый.
2 кавалерийских корпуса по 2 кавдивизии каждый.

Готовы к использованию корпус перехватчиков (4 авиакрыла 3-го уровня) и корпус тактических бомбардировщиков (4 авиакрыла 3-го уровня с истребителями сопровождения).

Плюс в море 1 боевая эскадра.

Важно. Я вам этого не говорил, вы не слышали. Ибо военная тайна. Иначе – кирдык. Причем полный.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 6.   05.08.2007 18:40
Часть 2. Война странная и не очень

Глава 6

Кое-кому лето 1939 года остро напоминало ситуацию 25-летней давности. Во-первых, стояла такая же жара, во-вторых, дороги на восток опять были забиты военными колоннами – это французы по приказу президента Лебрена принялись бодро бренчать оружием. Правда, опасаясь ответной реакции немцев, правительство приказало бренчать исключительно вдоль бельгийской и люксембургской границ. Вождь немецкого народа не уступал Лебрену в воинственности, а потому такое же бренчание начало раздаваться и в когда-то демилитаризованной Рейнской области. Перепуганные обыватели выскакивали по ночам из домов в одном исподнем и спросонья не могли понять, куда им спасаться от неотвратимого нашествия – и с востока и с запада раздавался рев лошадей, моторов и сержантов, подгоняющих новобранцев. Всё-таки грубый германский говор оказался страшнее изящно-виртуозной французской ругани, поэтому бельгийская армия перебралась к восточной границе. Единственной люксембургской дивизии перебираться оказалось некуда по причине малости метража державы.
Разумеется, были и отличия от обстановки лета 1914 года. Во-первых, Германия и Франция энергично обменивались не дипломатическими депешами, а шпионами. При этом всё это делалось так топорно, что едва ли не еженедельно трупы неудачников передавались пограничниками с рук на руки. Французы и немцы так сдружились за время подобных обменов, что к концу августа начали приносить на церемонию кто шампанского, а кто шнапса. Покойникам обижаться было не на что – провожали их душевно.
Второе яркое отличие заключалось в отсутствии в немецком тылу русского медведя. Нет, какое-то животное там загадочно помалкивало, но это был уже не тот добрый медведь, готовый сломя голову броситься на выручку нуждающейся Франции. И даже больше – не стоило ли французам самим опасаться этого зверя?
- Дойдем до Вислы, там и подумаем,- отвечал в своих интервью на этот вопрос президент Лебрен.- Как говорил наш великий соотечественник, «сначала ввяжемся, а там посмотрим».
Говорить-то соотечественник, может, и говорил, но ведь он еще и думал перед этим. А вот бонапартствующий президент Республики, полководец без армии, мыслитель без головы, думать не считал обязательным. Подразумевалось, что думать за него должен начальник Генерального штаба Морис Гамелен. 15 августа в Реймсе он собрал на совещание всех командармов, где изложил им свой гениальный план.

***
- Господа, я собрал вас, чтобы сообщить вам преприятнейшее известие. Война неизбежна, господа! От всей души поздравляю вас с этим известием. На этот раз мы дадим прикурить бошам, мы втопчем их в навоз истории, и наши внуки только из потрепанных временем учебников будут узнавать, что когда-то была такая страна – Германия. Таким образом, вопрос, рассматриваемый нами сегодня чрезвычайно серьезен, а потому,- Гамелен стрельнул глазами в дальний угол, где примостились танковые командармы де Голль и Жуэн,- а потому всех присутствующих прошу также быть предельно серьезными.
Танкисты лукаво переглянулись и показушно пожали плечами. Мол, мы чо, мы ничо, чо сразу мы-то, ась? Гамелен посмотрел на сладкую парочку, сокрушенно покачал головой, вздел на нос очки и кивнул адъютанту. Тот отдернул шторку со стены. Взорам участников совещания открылась карта предполагаемого театра боевых действий:
http://smages.com/9d24bb97d6908473045431084349e360.jpg.html
- Прошу вашего внимания, господа. Здесь вы видите восточную границу – пока еще границу – Франции. Итак, что успело сделать командование для повышения обороноспособности? Прежде всего, мы продолжили линию Мажино от Меца до Реймса и выстроили участок Кале-Лилль. К сожалению, в обороне наличествует изрядная брешь в районе Валансьена. Далее: расположение войск. Вторая армия генерала Нога займет старую линию Мажино.
Ног удовлетворенно засопел. Еще бы! Бетонные перекрытия, танковые рвы и тому подобная дребедень внушали уважение и надежду на неплохую позиционную войну. Со стабильностью, домашним уютом, чашкой кофе по утрам… Может, даже жена приедет навестить. Пусть под немецкие танки другие становятся.
Между тем Гамелен продолжал:
- Командование уверено, что немцы как и 25 лет назад пойдут через Бельгию. Здесь-то их и должны встретить наши основные силы. И, господа… Нам нужен план, как говорят в американских фильмах. Надо сказать, что он есть у меня. Но сначала я расскажу вам одну небольшую, но очень поучительную историю…

***
Поучительная история генерала Гамелена

Все вы знаете о древности моего рода… Как не все? Вы что, с луны свалились? Ладно, я вам говорю: мой род очень древен. И уже в Столетнюю войну один из моих предков был так известен, что англичане, взяв его в плен, берегли сира Гамелена пуще глазу. Они отвезли его в Англию. Но и этого им показалось мало. Негодяи усадили пращура в каменный мешок, наглухо заколотили люк, оставив лишь отверстие для подачи ему пищи.
Но англичане не учли твердости и решимости Гамелена. Двести дней и ночей ковырял он голыми руками стены своего узилища. Ногти его ободрались, пальцы кровоточили, глаза слезились, живот пучило… В принципе, хватит на пока ужасов. Через двести дней упорного труда Гамелен уперся в стену. Глухую деревянную стену. Удивительно похожую на винную бочку. А это как раз она и оказалась. Огромная сорокаведерная бочка. Вернее, ее днище.
Что делать? Копать новый лаз? Но на это уже нет никаких сил, да и ногти – рабочий инструмент Гамелена – кончились. Даже на ногах. Выбить дно у бочки? Но тогда сорок ведер вина хлынут в узкий лаз и затопят его вместе с узником. Так что, нет никакого выхода? Конечно, есть! Мой великий предок решает выпить всё вино, коварно стоящее у него на пути к свободе.
Конечно, выпить в один присест сорок ведер без закуски – трудная задача даже для Гамелена, но куда ему было спешить? Война-то Столетняя, не сегодня началась, не завтра закончится. Время есть. Вооружившись остро заточенным обломком камня, Гамелен процарапал а днище малое отверстие, сунул в него соломинку из подстилки и начал высасывать содержимое бочки. Пососет-пососет да вздремнет немного, залепив предварительно дырку куском глины. Еще пососет – еще вздремнет. И так далее.
Двести дней и ночей самоотверженно трудился Гамелен над бочкой, прокладывая себе путь на волю. Наконец, вино в бочке закончилось, и дорога оказалась свободной. Тогда мой предок выбил дно бочки, проник в винный погреб, оттуда во двор. Только его и видели англичане!
Уже вскоре Гамелен громил англичан под Орлеаном с Жанной д’Арк.

***
Главком замолчал. Установившуюся тишину нарушало лишь жужжание забравшейся в помещение мухи да сладкое посапывание прикорнувшего в кресле маршала Жоржа. Сидевший рядом с ним генерал Катру тактично кашлянул над самым ухом престарелого полководца. Жорж заспанно заморгал и пробормотал:
- Очень, очень интересно, господин генерал. Разумеется, из этой поучительной истории следует что-то чрезвычайно важное.
- Конечно,- снисходительно кивнул Гамелен.- Эта история натолкнула меня на кое-какие соображения относительно наших действий в случае наступления немцев через Бельгию.
Аудитория оживилась. Каждому было интересно узнать, как история времен Столетней войны связана с предстоящими военными действиями.
- Господа, свой план я решил назвать «Бочка Гамелена». Роль днища будет выполнять наша укрепленная линия, а роль дырки – брешь в районе Валансьена. Наша задача,- Гамелен кивнул адъютанту, тот аккуратно снял со стены карту, под ней оказалась еще одна (http://smages.com/6104bda62311febbb901d2e5013fdec8.jpg.html),- итак, наша задача – пропускать малыми дозами немецкие дивизии в брешь, затем вставлять затычку, и…- адъютант снял вторую карту (http://smages.com/4f46751d0edfcee5fd6300a407438c9e.jpg.html),- и переваривать полученную порцию. После чего затычка вынимается… Скорее всего, её вышибут извне сами же немцы… И операция повторяется до полного опустошения сосуда вермахта.
Гамелен торжествующе замолчал. Жаль, что у нас не советский съезд партии, внезапно пожалел он, здесь должны бы быть бурные и продолжительные аплодисменты. Однако французские полководцы не были советскими депутатами, а потому досадливо молчали. Кого-то свербила мысль: ну, почему он, почему не я; кто-то разочарованно хмурился – ну какого черта, опять в обороне сидеть, нет бы на танках до Берлина; а кто-то опять начал подремывать.
- Господа! Вопросы. Прошу задавать вопросы. Кому что не ясно? - В дальнем углу взмыла вверх рука.- Генерал-лейтенант де Голль,- кивнул главком.
- Господин генерал, я вот только одного не понял. Дедушка, помнится, рассказывал мне такую же историю. И тоже о Гамелене. Только в ней Гамелен не «громил англичан под Орлеаном с Жанной д’Арк», а сидел дома и пропивал наследственные владения. Привычка, знаете ли…
Гамелен нахмурился:
- Господин де Голль, затычкой под Валансьеном будете вы!

***
Так или почти так закончилось совещание командующих 15 августа 1939 года.
Предложенный Гамеленом план был принят далеко не восторженно. Прежде всего, взбеленился президент Лебрен. Вот-вот должны были состояться выборы. Лебрен откровенно рассчитывал на большую победу в маленькой войне, а тут нате вам – план главкома. Оборонительный. Этак, может статься, как и четверть века назад четыре года будем сидеть в окопах. Но и это еще не всё. Он предлагает несколько раз сдавать немцам Валансьен и Амьен. Накануне выборов! «Да это же прямое предательство, я проиграю выборы»,- ревел Лебрен. «Ну, а вы их не проводите, господин президент. Какие могут быть выборы в разгар войны?» Не с таких ли разговоров начинаются сдвиги во внутренней политике в сторону авторитарности?
Командующие тоже были недовольны главкомом. Как своего любимчика Нога, так за линию Мажино, а как их всех, несчастных, так под немецкие танки. Обидно, конечно. И уж даже писать не хочу, какими словами крыл Гамелена «Затычка» де Голль. Во-первых, я по-французски сам не очень… Во-вторых, если честно, то даже очень не очень. Ну и в-третьих, мало ли – вдруг это детям на глаза попадется. Чему я их тогда научу?

А кризис набирал обороты. 24 августа в Москве состоялось подписание пакта о ненападении между Германией и СССР. Час от часу не легче. Что бы кто в парижских верхах не думал, а малая толика надежды на страшного восточного зверя оставалась. Пусть он промолчит, но хотя бы одним своим грозным видом парализует злую волю Гитлера. А вот не судьба, господа. Мало того, уже на следующий день начали циркулировать слухи о секретной части пакта. Глава разведки Саленгро запинал всех в управлении, пытаясь заставить их вынюхать о секретном протоколе подробнее:
- Вы разведчики или нет, миль дьябль? Расстреляю всех, каждого и вот вас конкретно и в частности! О чем говорили Молотов и Риббентроп? Я должен знать! Мы – лучшая разведка в мире и ничего не знаем. Позор! Семь дней вам! Семь дней!
- А потом?
- А потом…- Саленгро выразительно провел ребром ладони по горлу, при этом препротивно высунув язык.

30 августа из набухших туч полыхнуло: Гитлер потребовал от Польши Данциг.

***
Всё это мало волновало Ивонну де Голль. Скажу больше: её это совсем не волновало, потому что она представления не имела о происходящем. Она не сидела с Гамеленом в винной бочке, не присутствовала на совещании командующих, не держала портфель Риббентропа в Москве, наконец, вообще, слабо себе представляла, где находится Данциг и зачем он нужен Германии.
Утром 30-го она, как обычно, отправилась за молоком. Около молочника уже стояли несколько женщин и лениво перебирали накопившиеся за ночь сплетни.
- Вы знаете Гаспара, мужа Эльжбеты? Так вот он явился домой в третьем часу. Представляете? Ну, Эльжбета молодец, задала трепку этому гуляке.
- Ой, а помните, мадам Жиро выгуливала свою собачку?
- Такую крохотную болонку? Она еще на кошку мадам Фуре лаяла?
- Да-да, её. Так вот, говорят, она её всё-таки сожрала.
- Кто? Мадам Жиро? Кошку?
- Да нет же. Кошка мадам Фуре болонку мадам Жиро.
- Дотявкалась шельма.
Как раз в разгар обсуждения судьбы несчастной болонки к молочнику подошла Ивонна. Досужие сплетницы не преминули воспользоваться свежей жертвой для своей болтовни.
- Мадам де Голль! Вы уже слышали?
- О чем?
- Как Лебрен закатил страшную головомойку Роже Саленгро.
- За что?
- Да видите ли в чем дело, он никак не может разнюхать про секретный протокол германо-советского пакта.
- А вы откуда знаете?
- Мадам Шарош сказала. Зять племянницы по мужу ее двоюродной сестры работает в управлении разведки кочегаром. Так что сведения верные. Вот так вот и бывает, что двое договорятся о разделе Польши, Прибалтики и Бесарабии, а у третьего, нашего главного разведчика, голова болит. Ну да ничего. Французы самые-самые! Как-нибудь да докопаются.
В этот самый момент в небе послышался рев моторов, и что-то захлопало. Женщины подняли глаза и увидели черные крестообразные силуэты, окруженные ватными облачками от разрывов зенитных снарядов.
- Ах ты, матушки, не иначе – война.
И женщины, подхватив бидоны, сыпанули по домам. Только каблучки застучали по парижской мостовой, не ведавшей такой тревоги с 1918 года.

Даты, события, люди

6 августа 1939 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Групповой бой.
Франсуа д'Астье => Рассредоточенная атака.
24 августа 1939 г Пакт Молотова-Риббентропа. Подготовка к войне, +10% к ПП. Теперь ПП 112/87 (2% на недовольство).
Закладываю две серии артбригад по 3 штуки каждая.
26 августа 1939 г Закончено строительство укреплений в Кале.
30 августа 1939 г Государство Германия объявило войну государству Польша. Начало войны.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 7.   05.08.2007 18:41
Глава 7

На рассвете 30 августа германская авиация накинулась на французов. Под губительную бомбардировку попали дивизии первого горнострелкового корпуса в окрестностях Меца. 17 полков бомбардировочной авиации Геринга принялись утюжить и перекапывать позиции горняков. В первый же день потери корпуса составили до четверти личного состава. В штабе Гамелена в Компьене не переставая верещал телефон:
- Где, мать вашу так, наша авиация?
Гамелен рвал и метал! Связисты быстро собирали и чинили порванные и разбросанные провода.
- Если позвонит комкор первого горного, меня нет,- предупредил всех главком и отправился спать.
- А…
- А если позвонит, пусть с ним командующий ВВС беседует.
Главком ВВС Виктор Денен пытался отсидеться в… в общем, не важно где. Однако его уединение быстро нарушилось назойливым телефонистом:
- Господин генерал, вас комкор…
- Черт! Вы не видите, я занят,- заворчал Денен. Однако связист делал вид, что не видит.- Ладно, черт с вами, сейчас подойду,- недовольно пробурчал Денен и дернул шнурок сливного бачка.

Через час в небо поднялись оба корпуса французской авиации: корпус тактических бомбардировщиков д’Астье и перехватчиков Жоно (всего 8 полков). «Мы вас никогда не забудем»,- напутствовал первых камикадзе этой войны Денен.
Воздушные бои развернулись 30 августа – 1 сентября. Сначала дело пошло хорошо. Застигнутые врасплох немецкие штурмовики валились пачками (как там у Симонова… «с небес валились немцы наземь…»). А потом подтянулись асы Геринга и завалили поля вокруг Меца обломками ВВС Франции. К вечеру 1 сентября 1939 года Гамелен мог с удовлетворением рапортовать в Париж: «Спешу донести, господин президент: авиации у Франции больше нет. Ибо то, что от нее осталось, и авиацией назвать язык не поворачивается. Так, пять заклепок, два листа да пропеллер у хвоста. Но будь я проклят, если это не спасло горняков. За несколько суток передышки они успели зарыться в землю… в хорошем смысле этого выражения».

***
«Это еще что»,- утешали себя полуоглушенные горняки, зарывшиеся на капустных огородах, и приземлившиеся на картофельные поля сбитые летчики,- «полякам вон, всяко хуже нас, а ничего – держатся».
Так или не совсем так говорили бравые французы, первыми встретившие немцев, Ивонна, конечно, не знала, но газетам верила. Тем более что и Шарль в своих письмах держался бодрого тона: мол, пусть только сунутся, мы им так врежем, что дай боже. Вот и славно, думала Ивонна, озабоченная совсем другим – с началом войны правительство резко ограничило выпуск товаров народного потребления. С полок магазинов, лавок моментально начали исчезать самые шустрые продукты: крупа, спички и т. п. Зато их с избытком заменили пламенные лозунги, расклеенные просто повсюду. «К оружию, граждане!», «Отечество в опасности!», «Конец войны – на Одере!», «Всё для фронта!», «Сдадим последний кусок, но сами не сдадимся!», «Велика Франция, а отступать некуда: испанцы не пускают!» Правду говорят, что министр госбезопасности Пьер Пене не отличался творческим подходом. Плакаты явно не писались по ситуации, а извлекались из складов, на которых они пылились едва ли не с 1870 года.
Прошла неделя, другая, а войне не было видно не только конца, но, по сути, и начала тоже. Тон писем Шарля становился всё раздраженнее и раздраженнее:
«Проклятые немцы! Трусы несчастные! Перед ними как на блюдечке лежит Бельгия. Дороги ровные, погода хорошая, армия маленькая. Бери не хочу. Вот они и не хотят. И простаивает наша бочка Гамелена пустая. Меня уже со свету скоро сживут издевками. Чую, что за спиной скабрезничают. Мол, простаивает наша затычка де Голль без применения по назначению, может, назначение поменять да заткнуть что-нибудь, а то главком ВВС просиживает большую часть времени в… Впрочем, мало ли что болтают. Вот бы каждому болтуну по затычке в глотку.
Хоть бы уж скорее начать драться».

Немало от этой странной войны терпели и газетчики. О чем, собственно, им писать? Первые дни войны щедро подарили им всю французскую авиацию. Но вот теперь авиация кончилась, та, что уцелела, отсиживается на аэродромах, а редакторы теребят, требуют сводок с фронта. А откуда их взять, если и фронта-то самого нет? Вот и набиваются журналисты десятками в блиндажи старой линии Мажино в ожидании хоть каких-нибудь событий.
И приходится читать в газетах о «великом духе французского воина», о «вот если сунутся к нам враги…», о «Снайпер Жупен вчера подстрелил немца. Настоящего». Тьфу, только селедку в такую прессу заворачивать. Жаль только, что селедки сейчас в магазинах тоже нет – командующий флотом адмирал Дарлан настрого запретил выход в море рыбацких судов. Нарушители караются штрафом. И занимается сейчас вся Первая (и пока последняя) боевая эскадра во главе с авианосцем «Беарн» лишь тем, что гоняет французских рыбаков.
Изредка дарил темы журналистам глава разведки Роже Саленгро, никак не способный достать секретные статьи советско-германского договора. Сам президент Лебрен кричал на него, грозил отставкой, посылал ко всем чертям донесения из Германии о том, что якобы у немцев всего 127 дивизий (из них как бы только 8 танковых), отсылал узнавать новости к парижским торговкам, а не к своим горе-шпионам. И ведь не зря кричал. Шпионы Саленгро сбились с ног, вылавливая крупицы информации, а парижские торговки обсуждая сложившуюся внешнеполитическую ситуацию обсуждали, где может пройти граница СССР и германии, по Висле или по Бугу, когда Финлядии будет предъявлен ультиматум и т. п.

Действительно, война какая-то странная. В тылу ее уже давно почувствовали, а на театре боевых действий царит тишина.

Прошел сентябрь, нагрянул октябрь. Пропаганда Лебрена продолжала восхвалять стойкость поляков, «удерживающих за собой рубеж Вислы». Правда, Шарль писал, что речь идет не об «удержании», а об «отчаянном цеплянии». 5 октября по Парижу торжественно промаршировали отправляющиеся в Реймс части Девятой армии генерала Хунцигера. Вслед за этим главком в целях устрашения противника заявил о начале формирования Десятой армии.
И вдруг словно гром среди ясного неба. 6 октября 1939 года пала Варшава. И тут же советские танки пересекли польскую границу, добивая панскую республику. 8 октября Польша капитулировала. Теперь Германия вытащила одну свою лапу из польской грязи и вполне могла влепить Франции сразу две пощечины. И ни у кого не было уверенности в будущем после столь стремительной победы Вермахта на востоке.
Паника стремительно распространилась по Парижу. В воздухе запахло тревогой 14-го года. Многим еще была памятна та эпоха, когда немецкие сапоги топтались буквально у ворот столицы, и Францию спасло чудо. Тот факт, что «чуду» любезно поспособствовал германский генералитет, конечно в расчет принимался, но надежд на сегодняшний генералитет Вермахта после триумфальной польской кампании не оставалось. А на своих полководцев французы перестали надеяться со времен Ватерлоо. Вот и оставалось добрым парижанам рассчитывать на исправно работающий железнодорожный транспорт. Особенно на его западное и южное направления. Билеты в Брест, Марсель, Лион резервировались на месяцы вперед – кто знает, когда Гитлеру вздумается взломать бельгийскую границу.

***
Однако неделя шла за неделей, наступил ноябрь, а германские танки всё так же грозно, но безрезультатно урчали в Рейнской области. 20 ноября, за два дня до своего сорокадевятилетия, Шарль приехал домой.
К приезду мужа Ивонна готовилась как великому празднику. Мало того, что шиканула и бухнула недельный запас продуктов для праздничного стола, но и за страшные деньги купила курицу (!). Настоящую! Чуть отдающую синевой, но не придираться же к этаким мелочам в наше трудное время. Достала бутылку отличного вина. Ну, слегка кисловатого, но где сейчас взять лучше? Долго выбирала платье. Совсем как когда-то в девичестве. Может быть, сейчас наряды на ней смотрятся не как на двадцатилетней, но! Главное – она постаралась для мужа, которого не видела уже несколько месяцев. Он непременно должен был это оценить.
Дети также ждали приезда отца. Особенно Анна. Как же она скучала без своего «папи». Занятые собой Филипп и Елизавета уделяли младшей сестре совсем мало времени. А так хотелось послушать сказку. Особенно ту, страшную, про серого волка и Красную Шапочку. Мама, конечно, когда могла, старалась скрашивать долгие одинокие дни своей младшенькой. Хотя ей доходил уже 12-й год, девочка всё больше отставала в развитии от сверстников и до сих пор еще не могла более-менее сносно читать.
Филиппу не терпелось послушать «про войну». Конечно, он, как и все мальчишки семнадцати лет, считал себя непревзойденным авторитетом в области военного дела, и – чем черт не шутит – был уверен, что сможет дать отцу полезные советы. Отец последует им, убедится в гениальности сына и порекомендует его в действующую армию. Хороший план? По-моему, отличный!
Что касается Елизаветы, то она просто ждала отца, не сильно понимая, что именно она от него ждет. Наверное, в этом и проявляется любовь – ждать просто так, просто ради того, чтобы увидеть.

Шарля ждали еще днем – он должен был прибыть поездом в 12:30 – но дождались лишь к вечеру. Само собой, этот «истинный француз», «человек долга» (не правда ли, странно он себе представлял истинного француза?) провел всё это время в Генштабе и в отделе снабжения у Фуэля, выколачивая для своих дивизий ГСМ.
- Я ему: как мои танки ездить должны? На чём? На курином помете? Так ведь всех куриц уже сожрали пехотинцы Жоржа,- оживленно рассказывал Шарль, пока снимал с себя шинель и сапоги.- А он: не мое, мол, дело. Всё равно, мол, стоите, а не воюете. Я ему: а если завтра война (в принципе, она уже третий месяц идет), если завтра в поход? Он: вот завтра и приходите, господин генерал-лейтенант. Представляешь! «Генерал-лейтенант»! Подчеркнул-таки, крыса тыловая, свое старшинство.
- Ну, ладно, ладно,- прервала его словоизвержение Ивонна,- дети заждались, а ты всё о делах. Проходи, умывайся и садись за стол. У нас сегодня курица,- не без гордости подчеркнула Ивонна, справедливо ожидая похвалы от мужа.
- Да? – рассеянно ляпнул Шарль.- Зер гут,- и, мимоходом потрепав по голове сына, прошел в ванную.
Анна, разочарованная холодностью отца, наморщила свой носик, готовая заплакать. Ивонна поспешила к ней с объяснением: мол, папа устал, сейчас отдохнет и поднимет на руки свою любимицу.
Однако и за столом домочадцы не получили от главы семейства должного внимания. Все свои разговоры он вел вокруг недавно начавшейся советско-финской войны и победы флота, широко разрекламированной газетчиками.
- Тоже мне – победа,- хмыкал Шарль, уплетая куриное крылышко.- Накинулись своей авиацией на немецкий линейный флот. А флота-то и было всего два линкора да два линейных крейсера, не считая всякой шушеры. Наш Лаборд вместо того, чтобы навалиться своими линейными силами да утопить всё это немецкое добро к черту – а ведь он имел три линкора и линейный крейсер, - давай клевать его авиацией «Беарна». Столько шуму, а утопили-то всего один немецкий эсминец.
- Пап, пап,- теребил отца Филипп,- а что война-то?
- А что война? Да ничего. Разве это – война? Вон между Россией и Финляндией и то творящееся безобразие на войну больше похоже. Хотя… Этот позор и войной-то назвать стыдно. Трехмиллионная армия завоевывает трехмиллионное государство. Смешнее только эти островитяне в Трансваале чудили.
- Или мы в Марокко и Сирии,- решил блеснуть знаниями юный де Голль.
- Что «мы», что «мы»? – рассердился отец.- Этот придурок Саррайль к «нам» никакого отношения не имеет. Это не «мы», это «они».
И вот в таком духе дальше прошла эта «теплая» семейная встреча. После ужина Шарль встал, потянулся, сказал, что «чертовски устал» и отправился спать. Разочарованию Анны не было предела. На просьбу жены прочитать ребенку хоть самую коротенькую сказку, Шарль отмахнулся, мол, не сегодня. Ивонна срочно увела в детскую хнычущую Анну. Взамен отца она читала дочери в течение часа, пока Анна, наконец, не успокоилась и не уснула.
Усталая, осипшая от долгого чтения вслух Ивонна, наконец, прошла в спальню. Не то чтобы она надеялась, что муж дождется ее прихода, но, скажем так, ей этого хотелось. Однако уже с порога ее встретил бодрый генеральский храп из-под одеяла. Нарочито производя шум, Ивонна переоделась и легла на кровать. Храп на секунду оборвался, источник его что-то недовольно пробурчал, скинул руку жены с плеча и снова зарылся в одеяло. Через минуту храп возобновился с удвоенной энергией.
Ивонна повернулась в свою сторону и закрыла глаза. Можно было бы подумать, что она тотчас уснула, если бы маленькая слезинка, выкатившаяся из уголка ее глаза.

Утром Шарль опять ушел в управление и не обещал скоро вернуться. Ивонна ответила ему на это лишь малозаметным кивком. Целый день она старалась занять себя чем-нибудь посторонним, и время худо-бедно убывало. Вот уже и дети вернулись из школы, вот стало темнеть, а Шарля всё еще не было. Ждать его не стали, и сели ужинать без него, что, собственно говоря, было даже уже привычнее.
Дети успели наиграться (ну, это так мать посчитала, ибо они никогда не успевают наиграться всласть), легли спать. Время шло к десяти, когда в прихожей хлопнула дверь – вернулся глава семьи. На этот раз он был явно доволен собой.
- Представляешь, додавили всё-таки Фуэля и Ориоля (Винсен Ориоль являлся министром военпрома). Обещали не только выделить ГСМ, но и начать формирование трех танковых дивизий. Можешь поздравить своего мужа,- подставил сияющий де Голль жене щеку для поцелуя. Однако Ивонна лишь холодно произнесла:
- Поздравляю. Ужин на плите. Я спать пошла.
Растерянный Шарль так и замер с сапогом в руке: «Чего это на неё нашло?»

На следующее утро он уехал в часть, так и не отпраздновав свой день рождения в кругу семьи.

***
1939 год кончался, а война Франции с Германией так и не начиналась. Обещанные де Голлю три танковых дивизии действительно начали формировать 2 декаьря. Правда, не все три сразу, а последовательно, одну за другой. Поэтому завершение серии ожидалось не ранее февраля 1941-го.
12 декабря газетчики, истосковавшиеся по новостям, с жаром набросились на свежатинку. Хотя она изрядно попахивала, но это было уже кое-что. В этот день в парламенте разгорелись нешуточные страсти: оппозиция согласованно ринулась в наступление на правительство. Критике подверглась экономическая политика правящей партии. После заседания премьер Сарро о чем-то долго совещался с президентом. Затем было сделано заявление о пересмотре планов экономического развития, о более масштабном переходе к плановой экономике, что в условиях войны оппозиция считала необходимым сделать в первую очередь.
Такая мягкость и уступчивость президента показалась подозрительной. Тем более что Лебрен в частной беседе сообщил послу Соединенных Штатов:
- Мы отнюдь не собираемся идти на поводу у шайки демагогов, особенно в условиях столь тяжкого испытания для нации. У нас еще будет возможность прояснить ситуации по текущим вопросам.
Что имел ввиду президент? Непонятно, но темы для обсуждения газетчикам хватило вплоть до Нового года.

Даты, события, люди

30 августа – 1 сентября 1939 г Поднимаю в воздух всю наличную авиацию (4 звена перехватчиков и 4 звена тактических бомбардировщиков с истребителями сопровождения), чтобы отвлечь немецкую авиацию и дать возможность своим частям окопаться.
Закладываю серию из 3 танковых дивизий.
8 октября 1939 г Аннексия Германией Польши. Западная Украина и Белоруссия отходят к СССР.
4 ноября 1939 г Первый морской бой главных сил флотов Германии и Франции. Немцы теряют один эсминец.
14 ноября 1939 г СССР объявляет войну Финляндии.
2 декабря 1939 г Рено разрабатывает новую технологию: Экспериментальный конвейер.
Рено => машиностроительный конвейер.
Закладываю серию из 3 танковых дивизий.
12 декабря 1939 г Мы выбрали вариант 'Пересмотреть политику', когда произошло событие 'Оппозиция критикует экономическую политику '. Сдвиг ползунка на два шага в сторону «Центрального планирования». Минус 5% недовольства.
22 декабря 1939 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Рассредоточенная атака.
Франсуа д'Астье де ла Вижери => Расчет действий застрельщиков.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 8.   05.08.2007 18:42
Глава 8

В январские дни нового, 1940-го, года стал понятен смысл туманных намеков, брошенных президентом еще в декабре. Как водится, на новогодние праздники, парламент разошелся на этакие мини-каникулы. Когда же депутаты начали собираться на первое заседание этого года, они увидели, что двери зала заседаний опечатаны, по коридорам расхаживает караул, а на стене вывешено объявление:

«В связи с тяжелой войной, которую ведет нация, парламентские каникулы пролонгируются на неопределенный срок. Спасибо за понимание. Любящий вас всех президент Лебрен».

Осторожно пошумев насчет «президентской деспотии», склонности Лебрена к авторитаризму, депутаты побрели в ближайший ресторан. В общем, всё прошло без эксцессов, если, конечно, не считать испорченного президентского портрета, висевшего в коридорах парламента – какой-то особо рьяный оппозиционер отважно намалевал «любимому» президенту рожки и повесил на плечо трезубец, на кончиках которого развесил фигурки депутатов. Говорят, что сам Лебрен попросил принести ему этот «шедевр», долго любовался, а затем произнес:
- Ну, если они настаивают…

***
В отношениях Ивонны и мужа наступило легкое потепление. Конечно, двадцать лет совместной жизни отнюдь не так легко перечеркнуть двадцатью минутами ссоры. Хотя надо признать, что отдельным виртуозам семейной жизни это удается. Постепенно всё забылось. Шарль писал письма, как будто ничего не произошло. Старался прислать подарки детям ко дню рождения. «Может быть, они и незатейливые, но, дорогие мои, здесь прифронтовая полоса, набитая войсками, а не подарками для моих милых детей. Простите уж меня великодушно». Дети охотно прощали.
Еще одним немаловажным обстоятельством, послужившим к пользе семейных отношений, стала природа человеческая. Мало кто знает и еще меньше кто может оспорить следующую аксиому: мужчины по натуре своей куда как большие сплетники, нежели женщины. А потому Шарлю не терпелось с кем-нибудь хоть изредка делиться военными тайнами. Можно было бы с другом, командармом Второй танковой Жуэном, но он и сам прекрасно знал все эти тайны. Привлекать к проблеме посторонних людей опасно: шпионы не дремлют. Хоть глава разведки и уверял, что якобы выловил всех, но после того как его превзошли в прозорливости парижские торговки, доверять ему было бы опрометчиво. Оставалась жена. Вот ей-то, несчастной женщине, и приходилось вычитывать в мужниных письмах военные тайны вместо признаний в любви.
Образчик одного такого письма, кстати, можно привести прямо здесь:

«Салют, камрад жена. Надеюсь, ты понимаешь по-испански :-). Заметь – это не двоеточие и скобочка, а моя очаровательная улыбка. Поверни голову на левое плечо и увидишь. Правда, я здорово придумал ;-)? А это я так тебе подмигиваю. Мол, больше никому. Большой секрет: сегодня состоялось еще одно совещание командующих. Порой мне кажется, что мы только и делаем что совещаемся. Поля уже буквально стонут в ожидании, когда же мы их польем немецкой кровью, а мы всё совещаемся да совещаемся.
На этот раз Гамелен подводил итоги за январь. Конечно же, он начал с того, что представил нашему вниманию разработанную-таки им доктрину «Планирование обороны». Всего-то год разрабатывал, ха-ха. Вот, говорил я тогда: отдайте мне. Не отдали. Ну тогда, сильву пле, господа (ничего, что я по-французски?), кушайте чего подают.
Потом перепало славы Жансулю и Денену за разработку каких-то там воздушных и морских доктрин. Чуть не полопались от удовольствия. Вот благодаря таким воякам мы всё больше воюем циркулем и линейкой, а не танками и пулеметами.
Так… потом – не помню (заснул малость). Вдруг слышу: железо гремит. Ну, думаю, кто-то саблю выронил. Открываю глаза и что вижу? Гамелен вешает орден на грудь адмирала Дарлана. Мол, за успешные действия его флота в Гельголандской бухте 22 января и 3 февраля. Так и так, бла-бла-бла, германский флот бежал с поля… ммм… с моря боя. Нашли чем хвастаться! В свое время незадачливый Лаборд хоть эсминец немецкий потопил, а этот и шлюпку продырявить не смог. Немецкий флот укрылся в Вильгельмсгафене в полном порядке.
Я уж, было, снова хотел задремать, но слышу: что-то про танки говорят. отлично, думаю. А то у меня в армии всего три танковых дивизии, пополнение не повредит. Ан и тут сплошное огорчение. Речь зашла о формировании Третьей танковой армии. И дадут ее знаешь кому? Никогда не догадаешься! Дуайену! Правильно, правильно, тому самому, родственнику этого скупердяя Фуэля. Ух как зол!--------«№;%:?*(____________ Видишь, даже карандаш сломал.
Ну, ладно, пока.

Шарль, генерал-лейтенант.
7 февраля 1939 г.

PS. Ой, ой, совсем забыл. Еле-еле письмо у почтовиков отнял. Пришлось трибуналом пригрозить. Я чего спросить-то хотел. Как ты, как дети?

Ну, всё. Теперь – до свидания. Пойду, а то почтовики начальника вызвали. Ну его, побегу от греха подальше».

***
Минула зима, пришла весна. Крестьяне окрестностей Лилля и Реймса только скрежетали зубами на расположившуюся здесь едва ли не всю французскую армию. Выехать на пахоту решительно не представлялось возможным – тракторы ломали колеса, а лошади ноги в глубоченных колеях, наезженных за полгода танками, в воронках от разрывов немецких авиабомб. Женщины и тем паче боялись выглянуть на улицу. Их можно понять. Когда за окном бродит полмиллиона одуревших от безделья пехотинцев да еще таки страшненьких, образца 39-го года, то тут поневоле прятаться станут не только женщины, но и гладковыбритые мужчины.

Де Голль практически полностью истощил свою фантазию размышлениями на тему «Чем еще можно занять семьдесят тысяч осоловевших от безделья солдат?» Ямы копали и закапывали по двадцать раз, все окурки в округе были торжественно похоронены на горе собиравшим их ранее бомжам, траншеи «от обеда и до забора» украсили хитроумным серпантином расположение частей армии. Ежедневно танкистам предлагалось поменять гусеницы на танках местами, левую направо, правую налево. Разумеется, на следующий день операция выполнялась в обратном порядке.
В общем и целом, де Голль смело мог докладывать начальству, что боевая подготовка войск не прекращается ни на день, армия готова к боям, только покажите, ради бога, где немцы, а уж изголодавшиеся по разнообразию деятельности солдаты сами придумают, что сделать с «грязными бошами». Однако начальство и не думало запрашивать Первую танковую о состоянии ее боеготовности, и славным танкистам от рядового до командарма приходилось влачить это монотонное существование.
Вот образчик распорядка дня генерал-лейтенанта де Голля (известный нам опять же по его письмам жене):
Подъем в шесть ноль-ноль, в шесть тридцать отбрасывается одеяло, в семь надеваются сапоги. А как же? Чай, поваляться в теплой постельке все любят. В семь тридцать завтрак и к восьми на построение. Бегом, бегом! Потому что: наконец, в восемь тридцать просыпается сам командующий. И не дай господи засечет, что армия только-только поднялась. Первым генерала встречал младший адъютант.
- А-а, Фюнес,- неизменно приветствовал его де Голль.
- Де! – настаивал адъютант.- Де Фюнес, господин генерал.
- О! Может быть, месье, мне обращаться к вам не иначе как Людовик… Э-э-э, вы какой номер предпочитаете?
- Достаточно просто Луи,- скромно отказывался адъютант.- Луи де Фюнес.
- Ну, что у нас на сегодня?
Фюнес заглядывал в свой блокнотик и докладывал:
- Лейтенант Лемурен свалился в траншею, выкопанную четвертым полком.
- Закопать!
- Чистка картофеля занимает всего по десять человек от роты. Напомню: мы надеялись на двадцать. Ммм, может быть, надо было выдать им что-то более мелкое, чем заточенные гвозди?
Де Голль задумался.
- Пожалуй, стоит отнять гвозди и… не выдавать им вообще ничего. Пусть ногтями кожуру соскребают. Да, Фюнес… де Фюнес, ногти предварительно остричь покороче.
- Сделаем, господин генерал. Думаю, так мы сможем задействовать человек по тридцать на роту.
Затем следовал осмотр матчасти и, в первую очередь, танков. Конечно, генералу казалось, что гусеницы сегодня, как и вчера, не на своих местах, и бравые французские солдаты в два эн плюс первый раз начинали менять их местами. Командир восьмого удостоился похвалы командующего за проявленную изобретательность: он поручил бойцам своего полка собрать каждому по полкило вшей для опытов ученым из Сорбонны. Учитывая, что бравые парни, находились под ружьем уже более полугода, мылись редко, а по любезной предупредительности начснаба ВС Фуэля, меняли белье еще реже, можно с уверенностью заявить: план будет выполнен и перевыполнен. Только вот не скоро, потому как вши солдатские шустрые заразы.
Обед задерживался: тридцать бойцов от каждой роты обрубленными под ноль ногтями скребли картошку до самого вечера. Поэтому обед решили совместить с ужином, в честь чего ногтерезам поднесли еще по полведра картошки.

Вот так весело и незатейливо готовилась Первая танковая армия к грядущим боям.

Войск в окрестностях Лилля и Реймса становилось всё больше и больше. В марте началось формирование Двенадцатой армии генерала Перетелы. Причем не успели закончить ее создание, как она успела безнадежно устареть (равно как и прочие одиннадцать общевойсковых армий республики). 20 апреля специалисты FAMH разработали универсальное вооружение, превосходящее все имеющиеся в наличии аналоги. После краткого раздумья Гамелен приказал срочно начать формирование 24-х дивизий «образца 1941-го года». Поскольку производственных мощностей на данный момент Фуэль выделить в необходимых объемах не мог, дивизии были разбиты на две серии по 12 штук в каждой. Срок окончания создания новых армий таким образом переносился на февраль 1942 года. Из чего безусловно следовало, что французское командование не планировало перехода к активным боевым действиям.

***
Зато германский ОКХ этот переход планировал. Хотя по липовым данным разведки незадачливого Роже Саленгро (7 агентов) Германия располагала 168 пехотными и 8 танковыми дивизиями (даже парижские торговки знали, что цифры сильно занижены), Гитлер назначил начало наступления на западе на 2 мая 1940 года.

В этот день королева Нидерландов Вильгельмина как раз собиралась отправиться на рандеву с соседом, королем Бельгии Леопольдом. Надо сказать, что Леопольд совсем недавно овдовел, а у Вильгельмины в наличие имелась неплохая принцесса. Так что… Однако этим матримониальным планам помешали бестактные ястребы Геринга, с раннего утра 2 мая обрушившиеся на территорию Бельгии и Нидерландов. Одновременно с этим границу пересекли и не менее бестактные ребята в касках генерала Брауихича.
Много потом было разговоров о дикости тевтонцев, о их неспособности чутко отнестись к требованиям момента, о неуважении к дамам, наконец, об испорченном гардеробе королевы Вильгельмины, разбомбленном в первую очередь. Уже в Нюрнберге в 1942-ом, на знаменитом процессе Геринг вынужден был защищаться по этому эпизоду. Главными его аргументами были: величина обоза королевского гардероба и внушительность толпы лакеев, семенящих за ним. Ну как было не принять этот табор за передвигающуюся по дороге дивизию усиленного состава?
Понятно, что без своего гардероба ехать в гости к соседнему королю ни одна уважающая себя королева не может. Вильгельмина приказала поворачивать в Амстердам, где, собственно, и узнала об объявленной ей войне. Первым своим приказом эта сильная женщина велела мужественно и не смотря ни на что восстановить свой гардероб, чтобы повторить попытку визита в Бельгию. Однако скоро сказка сказывается да танки ездются, да нескоро дело делается. Пока голландские портнихи и белошвейки не покладая рук трудились в условиях военного времени над госзаказом, незадачливый король Бельгии бежал под натиском немецких танков. В приютившем его Лондоне он встретил некую Марию Лилиану и… В общем, гардероб Вильгельмине более не понадобился. Да и что сказать, скоро и ей самой пришлось улепетывать на эсминце в сторону гостеприимной, но не воинственной Англии.

То же самое 2 мая стало поворотным не только в судьбе королевских особ Бельгии и Нидерландов, но и в жизни всей Европы.

«2 мая. 4:00. Ивонна, мы выступаем. Навстречу немцам на территорию Бельгии. Наша, лилльская, группа армий маршала Жоржа получила приказ выдвигаться на Гент. Группа армий Вейгана временно остается в Реймсе. Может быть, мы больше не увидимся. Если я не вернусь, ради бога, не считай меня коммунистом. И детям не ври, что отец их был летчиком.
Прощай.
Шарль, генерал-лейтенант».

Одновременно с выдвижением тридцати дивизий в Гент Гамелен договорился об оперативном подчинении французскому командованию частей бельгийской и голландской армий. Первой боевой эскадре Дарлана приказано обеспечить эвакуацию голландской армии морем.

Вот теперь содрогнулись даже самые стойкие. Ибо война, наконец, началась.

Даты, события, люди

1 января 1940 г Сдвигаю ползунок на единичку в сторону «Авторитаризма».
11 января 1940 г Морис Гамлен разрабатывает новую технологию: Планирование обороны.
Шнайдер => базовая САУ.
13 января 1940 г Марсель Жансуль разрабатывает новую технологию: Противолодочные группы.
Рон-Пуланк => организация глубокого снабжения.
17 января 1940 г Виктор Денен разрабатывает новую технологию: Выполнение боевых задач на передовой.
FAMH => улучшенная пехотная дивизия.
5 февраля 1940 г Советско-финская война оканчивается исторически результатом.
24 марта 1940 г Шнайдер разрабатывает новую технологию: Базовая самоходная артиллерия.
Шнайдер => улучшенная артиллерия.
20 апреля 1940 г Франсуа д'Астье де ла Вижери разрабатывает новую технологию: Расчет действий застрельщиков.
Франсуа д'Астье де ла Вижери => инициатива ветеранов-истребителей.
FAMH разрабатывает новую технологию: Улучшенная пехотная дивизия.
FAMH => усовершенствованная ВМ.
Заложены две серии пех. дивизий 41 года по 12 штук в каждой.
1 мая 1940 г Имею: 70 пехотных дивизий, 8 танковых, 4 кавдивизии, 6 горнострелковых, 2 штабные, 6 моторизованных. Итого: 96 дивизий.
2 мая 1940 г Германия объявляет войну Бельгии и Нидерландам.
Беру под контроль бельгийскую и голландскую армии, голландскую эвакуирую морем, а бельгийскую отвожу по суше. Группа армий из Лилля и Дюнкерка вводится в Гент.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 9.   05.08.2007 18:43
Глава 9

На рассвете 3 мая 1940 года бельгийские граждане могли наблюдать (если бы ещё не спали в этот ранний час) вступление в Гент частей Первой танковой армии генерал-лейтенанта де Голля. Лавина танков, не останавливаясь, прошла окраинами города с запада на восток. За ней протарахтели грузовики приданных де Голлю моторизованных дивизий.
Приблизительно в это время жители окрестных деревень выгоняли на пастбища скот. Не сказал бы, что бельгийские крестьяне и их не менее бельгийские буренки сильно обрадовались факту оккупации лужаек с сочной травой грязными и вонючими танками и грузовиками французов. Ясное дело, бельгийцы народ цивилизованный (чай, не русские), дело хотели уладить миром, а потому старший пастух направился в сторону рощицы, на опушке которой толпились офицеры в характерных для французов горшках с козырьками.
- Мсье генерал,- постучал пастух посохом старшего из офицеров.
Де Голль резко обернулся, щека у него угрожающе задергалась:
- Что еще?
- Мсье генерал, не могли бы вы отогнать свои танки чуть в сторону. Видите ли, на этой лужайке…
- Видите ли, на этой лужайке мы сейчас начнем готовить позиции против немцев,- отмахнулся генерал.- Или вы предпочитаете, чтобы ее заняли немцы? – щека задергалась еще сильнее.
- Гм, мсье генерал, моим коровам всё равно – немцы или французы потопчут траву. Так что не могли бы вы… А у вас щека дергается.
- Уберите его! – охрана тут же уволокла пастуха в неизвестном ему направлении – видите ли, чрезвычайно затруднительно ориентироваться, когда вас волокут вверх ногами.
- Господин генерал, что прикажете делать с коровами?
Коровы в это время неосторожно разбрелись по расположению дивизии и принялись выискивать не затоптанные еще островки травы. Танкисты ходили за ними табунами, показывали своими городскими пальцами на деревенскую диковинку и ржали всякий раз, когда очередная крупная рогатая скотина задирала хвост с известной целью.
- Смотри, смотри – начинает!
- Ага, и хвост задрала.
- Как же – чтобы не испачкаться.
- Точно. Не то что наш Франсуа. Вечно с испачканными штанами.
- Ха-ха-ха!!!
- А мне не смешно – я с ним в одном танке сидеть должен.
- Ха-ха-ха!!!
Де Голль нахмурился:
- Бездельников разогнать по танкам! Коров разобрать по котлам! Черт побери, через несколько часов здесь будет маршал Жорж, чтобы ни одной коровы, ни одного бездельника!

Маршал прибыл ровно в семнадцать ноль-ноль и перво-наперво отправился проверять позиции передовой армии, армии де Голля. Штаб Жоржа бодро следовал за своим командиром. Лощеные сапоги штабных щеголей в мгновение ока размесили по жалким остаткам травы то, что осталось на ней после коров и при этом не успело засохнуть под майским солнцем. Мухи с недовольным жужжанием тучами вздымались над процессией, отчего она казалась окруженной некой… гм… аурой, что ли.
- Господин генерал, немцы уже у Антверпена. С часу на час сюда начнут прибывать отступающие бельгийские дивизии. Я так думаю, вы понимаете, что ни в коем случае нельзя допустить прорыва следом за ними армии Листа?
- Так точно, господин маршал! Мои саперы уже приступили к минированию проходов в…
- Да, да, я уже заметил… минирование,- Жорж выразительно потряс испачканным сапогом.- Прикрыть Гент мы еще сможем, а вот что касается Брюсселя…- Жорж подождал, пока ординарец вытрет сапоги пучком травы, правда, запачканной соляркой.- Гм, лучше уж солярка, чем…
- Совершенно верно, господин генерал!
- Так, на чем я остановился? А, да. Брюссель. Так вот, господин де Голль, главком считает большой удачей своевременное занятие нами Гента. С этой позиции открывается прекрасная возможность атаковать части немцев, идущие на Брюссель и далее на Монс. Возможно, получится устроить бошам неплохую ловушку в Монсе. Конечно, если части Вейгана вовремя займут Намюр. В общем: держать оборону в Генте, имею намерение ударить на Брюссель. Принимать и обустраивать отступающие бельгийские дивизии. Очистить, наконец, это поле от коровьих лепешек. Вам же здесь еще минимум неделю сидеть. Неужели приятно?
- Господин генерал, не желаете ли отобедать? Нам тут удалось разжиться говядинкой у местных жителей…
- Говядинка? Свежая? Не откажусь. Господа, это прекрасно, что местные жители встречают нас так радушно и делятся, можно сказать, последним. Мы обязаны защитить их от фашистов, господа.

«…Таким образом, Ивонна, я познакомился с бельгийской деревней. Бррр, не понравилось. А уж как моим новобранцам это не понравилось: старослужащие их просто замучили чисткой сапог. Иной раз думаю, было бы легче вычистить попросту всю луговину.
В общем, сидим пока и ждем. Бельгийцы прибывают дезорганизованные и тут же отводятся в тыл. Я вот думаю: чего такого страшного они повидали, что шагают через луговину даже не обращая внимания, на что ступают их разбитые сапоги…»

***
Следующее письмо (сыну) Шарль написал уже из Лилля, после того, как немцы с треском вышибли французов из Бельгии.
«…А начиналось так всё здорово. Глупые германцы как крысы лезли в капкан. Антверпен-Брюссель-Монс взяты на одном дыхании. Гамелен отдает приказ о начале операции. 12 мая на рассвете мои танкисты взламывают оборону немцев в направлении Брюсселя. В то же время мой дорогой Жуэн со своей Второй танковой рвется к Намюру.
Ну, всё, думаю, трындец немцам в Монсе. И бочка Гамелена с затычкой не понадобятся. В 2 ноль-ноль 13 мая взят Намюр, в 9 ноль-ноль я взял Брюссель. Нет, ты не подумай – просто мне дальше ехать было. Видел бы ты, Филипп, улепетывающих от нас немцев.
Ну!!! Ну!!! Вопрос дня: сколько дивизий попало в котел под Монсом? Ответ поверг меня в шок: ДВЕ! Только две немецкие дивизии. Жалкие и потрепанные, с оторванными пуговицами и мокрыми портянками, с кривыми стволами и вытаращенными глазами. И ради этого я брал Брюссель! Гамелен – гнида (маме не говори) поторопился гад!
Ну, конечно, эти две дивизии моментально капитулировали. Гамелен получил свою долю славы от газетчиков, а мы схлопотали по зубам от нацистов. Лично я расстрелял бы к чертовой матери всю нашу агентуру в Германии вместе с Роже Саленгро. Ну это надо было насвистеть, что у немце всего восемь танковых дивизий. Черт! Если их восемь, то в каждой должно быть минимум по шестьсот машин. Такого треска и грохота как 14 мая я никогда не слышал. Нас закатывали и утюжили, пластали и выпластывали, вгоняли в грязь, доставали и снова вгоняли. Видит Бог, у меня не было другого выхода, кроме как скомандовать отступление.
Бедные мои ребята. Они только этого и ждали! Они отступали так основательно, что я не мог их догнать до самого Лилля. Даже в Генте не зацепились. Две портянки мне под нос, если нас не предали! А всё – коммунисты! Говорят, Сталин отдал им приказ оказывать содействие Гитлеру и саботировать наши мероприятия. Начинаю подумывать, что и Гамелен из красных».

***
После первых успехов наступило отрезвление. Вторая половина мая как никогда напоминала события августа 14-го года. Потрепанные в боях армии Жоржа и Вейгана откатывались в Лилль и Реймс. И если здесь имелась надежда на возведенную линию укреплений, то зияющая между ними пустота нагоняла панику на парижан. Стоило немецким танкам одолеть позиции французов у Валансьена, как им открывалась прямая дорога (даже две: через Амьен и через Компьен) на столицу.
15 мая 1940 года Германия объявила войну Дании и Норвегии. Не знаю, кто утверждает, что Гитлер предпочитал атаковать внезапно, без объявления войны. Сколько я его наблюдал, воевал он честно и благородно, традиционным «иду на вы». Так вот, чтобы он не пошел «на вы» в Норвегию, к побережью Ютландии срочно вышла крейсировать французская Первая боевая эскадра. Англичане как всегда отсиживались на своем острове.
20 мая немцы вышли к франко-бельгийской границе на всём ее протяжении. Обозрев рвы и доты укрепленной линии (стенки «бочки Гамелена»), гитлеровские полководцы начали сосредоточение частей в направлении на Валансьен (днище «бочки»). Перегруппировка сил заняла какое-то время. Наступило четырехдневное затишье.
Наконец, в час ночи 24 мая земля содрогнулась от артподготовки немцев. Дивизии Первой армии генерала Катру получили самое наглядное представление о том, что такое ад и как неприятно в нем находиться. Находиться в аду оказалось чрезвычайно неприятно, и Катру уже в семь часов утра отдал приказ об отступлении. Линия фронта казалась прорванной.

Утром 27 мая Ивонна как и во все прочие утра своей жизни вышла купить молока и хлеба. У лотка молочника опять толпились женщины.
- Ой, вы слышали, вы слышали: сегодня ночью немцы захватили Валансьен.
- Ай-ай, да что вы говорите. Что же будет?
- Не знаю, не знаю, с нашими-то горе-генералами…- внезапно кумушки примолкли: к лотку подходила супруга одного из «горе-генералов».
- Доброе утро, сударыни,- поздоровалась Ивонна.
- Доброе утро, мадам де Голль. А вы не знаете, когда ждать немцев под Парижем?
- Боже мой, мадам Фуре, что вы такое говорите? – Ивонна всплеснула руками.- Да и откуда мне знать? Чай, я не в Генштабе работаю. В официальном сообщении правительства…
- Ой, я вас умоляю. Что знают в этом генштабе? Или в правительстве? Мне вот сама мадам Шарош сказала. А зять племянницы по мужу ее двоюродной… Ну, в общем, вы наверное помните. Так что сведения верные. Она говорит, что сегодня утром немцы взяли Валансьен. Учитывая скорость движения их танковых частей, пропускную способность нашей транспортной сети… Так еще нужно прикинуть количество автотранспорта снабжения… Короче, послезавтра немцы будут уже в Амьене, а еще через три дня здесь!
- Боже мой! – переполошились кумушки.- Так ведь у нас же ничего не готово… Ой, а я с субботы не прибиралась… Ой, ой, а в у меня крупа кончается… Немцы крупу не жалуют, им «курка-яйка» подавай… Ммм, а вы не знаете, где можно купить подешевле кур и яиц?

Параллельно с этими событиями в кабинете президента Лебрена разворачивалась другая драма. Здесь собрались: сам президент, главком Гамелен, министр ГБ Пьер Пене и глава разведки Роже Саленгро. Лебрен сидел в кресле, обмотав голову влажным полотенцем, и страдающе смотрел на министров.
- Неужели немцы уже в Валансьене? – прохрипел Лебрен.
- Так точно, господин президент. В соответствии с планом «Бочка Гамелена»,- бодро доложил главком.- Так что смею вас уверить, им конец.
- Какой конец, господин Гамелен? Вы вообще в своем уме?
Гамелен снял фуражку, внимательно осмотрел ее со всех сторон и снова водрузил на макушку:
- Так точно! В своем!
- Господи! И сколько времени осталось до их появления под Парижем?
- Бесконечность! Смею вас заверить, немцам не видать Парижа как своих ушей.
- Значит, не знаете,- констатировал президент.- Так, Саленгро, а что известно об этом в вашем ведомстве?
Главный разведчик Фрации слегка замялся. Дело в том, что его агентура не смогла проникнуть в немецкий ОКХ, и, соответственно, он понятия не имел о точных сроках передвижения германских частей.
- Нуууу, так точно оценить затрудняюсь, но вот парижские торговки… гм… в общем, как я слышал, 29-го немцев надо ждать в Амьене, а 1-2-го под Парижем.
- Вот! – вскочил президент, при этом полотенце у него съехало на правое ухо.- Вот! Доигрались в бочки Гамелена! Пене! Что вы можете сделать в такой ситуации?
- Гм, я могу только расстрелять.
- Господи! Да кого же?
- Да кого скажете, господин президент. Хоть Гамелена, хоть парижских торговок, хоть Саленгро. Гм, в целях госбезопасности.
Гамелен и Саленгро побледнели.
- Господин президент! Господин президент! – завопили они.
- Стоп! Никого мы расстреливать не будем. Пене, вы не в Советах. Запомните это.
- А жаль,- чуть слышно пробубнил гэбэшник.
Между тем президент встал, подошел к главкому и взял его за пуговицу:
- Милейший Гамелен, очень надеюсь, что ваша бочка сработает ради блага Франции и…- Лебрен кивнул в сторону гэбэшника,- и вашего собственного, дорогой мой Гамелен.

***
Первая операция «Бочка Гамелена» началась в час ноль-ноль 30 мая 1940 года.
За день до этого, 29 числа, точно по прогнозам мадам Фуре, немцы вошли в Амьен. Президент Лебрен порывался было эвакуировать правительство в Бордо, но волевым усилием принудил себя остаться на рабочем месте. Правда, попросил принести ему армейскую каску и подпер входную дверь в кабинет стулом эпохи Луи XV.
Это решение народного избранника оказалось верным. «Бочка Гамелена-1» удалась как нельзя лучше. После девяти часов упорного боя немецкий заслон в Валансьене оказался выбит и затычка де Голль устремился со своей танковой армией туда, где и положено быть затычке. В тринадцать ноль-ноль 1 июня в штабе Гамелена в Компьене приняли радио от генерал-лейтенанта де Голля: «Валансьен взят! Франция спасена! Де Голль! Ура!» В этот же момент группы армий Жорожа и Вейгана получили приказ переходить в наступление на Амьен. 13 немецких дивизий Листа, попавших в бочку Гамелена, сдались ровно через сутки. И тут же штаб главнокомандующего принял душераздирающее радио из Валансьена: «Мать-перемать (данный кусок текста не поддался расшифровке, поэтому радист заменил его на то, что подходило по смыслу) вскл зн. Немцы превосходящими силами атакуют со стороны Намюра и Монса. Требую подкреплений». В ответ Гамелен приказал послать следующее: «Бочка. Затычке. Благодарю за службу. Подкреплений нет. Валите оттуда как можно быстрее».

«Черт побери, Филипп, я плакал, но делать было нечего – нам пришлось отступить. Наверное, надо мной сейчас весь Париж смеется? Да?»
«Нет, отец, что ты…»
Гм, Филипп, мягко говоря, кое-что скрывал от отца. Париж не просто смеялся над де Голлем, но прямо-таки ржал во всё свое парижское горло. И парижан нетрудно понять: еще сутки назад армия из 13 полнокровных дивизий приближалась к столице. Надо ли говорить, что переживали граждане, начитавшиеся ужасов о действиях вермахта в Польше? И вдруг – такое молниеносное и счастливое избавление. Как не повеселиться. Тем более что поводов к тому более чем достаточно.
Например, секретарь Лебрена не довольно долго не мог достучаться до президента, чтобы сообщить ему радостную весть. В конце концов, ему пришлось позвать двух охранников, которые навалились на дверь и… Конечно, мебельщики при Луи XV были очень даже ничего, но два охранника против одного стула – это слишком. Стул треснул, дверь отворилась, и бедный секретарь первым влетел в кабинет президента. За что немедленно и схлопотал чернильницей по уху. Вслед за чернильницей в секретаря полетело храброе «Вив ля Франс! Мы никогда не сдадимся!» Конечно, президенту тут же всё объяснили, мол, победа, причем полная. Но бедному секретарю это уже помочь не могло, на пару месяцев он выбыл из строя. Пришлось Лебрену нанимать другого сотрудника.
И раз уж смеются над президентом, то как упустить возможность поржать над незадачливым генерал-лейтенантом, его пафосным «Франция спасена. Ура де Голлю» - именно в таком виде газетчики представили его радиограмму – и его бегством из Валансьена буквально через сутки.
Затем как всегда радость сменило отчаяние. Сначала немцы вновь заняли Валансьен и Амьен, а потом 12 июня в войну вступила фашистская Италия. У Франции открылся еще один фронт, Альпийский. Если бы Муссолини сразу предпринял наступление, остановить его оказалось бы практически невозможно: на юге французское командование располагало всего четырьмя кавалерийскими и тремя горнострелковыми дивизиями. В общем, как оказалось, настоящая война, сменившая странную, обещала быть долгой и упорной.

Даты, события, люди

12-13 мая 1940 г В Монсе уничтожены 2 немецкие дивизии. Отводим войска на исходные рубежи.
15 мая 1940 г Германия объявляет войну Дании и Норвегии. Дания капитулирует, а Норвегию прикрывает французский флот.
30 мая – 1 июня 194 г Бочка Гамелена-1. Уничтожение 13 немецких дивизий.
12 июня 1940 г Италия вступает во вторую мировую войну на стороне германии.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 10.   05.08.2007 18:44
Глава 10

В срочном порядке командование начало переброску Одиннадцатой армии генерала Корапа на Альпийский фронт, ослабляя тем самым силы в районе «Бочки Гамелена». Это было, так сказать, первое проявление вмешательства в войну Италии. Вторым пунктом прошла бомбардировка наших средиземноморских конвоев. В небо над Генуэзским заливом срочно поднялся корпус перехватчиков Жоно. Это позволило слегка утихомирить не на шутку расходившуюся авиацию стран Оси. Однако опять же ослабило силы Гамелена на направлении главного удара немцев. Обстановка на фронте явно ухудшалась, несмотря на уничтожение 15 германских дивизий.

Ивонне в эти трудные дни помогали родители. Вернее, помогал родитель, господин Вандру. Дела его на военных заказах пошли в гору, а учитывая, что 14 июня удалось запустить машиностроительный конвейер, за будущее бизнеса военных поставок волноваться не приходилось.
- Лишь бы Гитлер подольше продержался,- делился своими желаниями с дочерью мсье Вандру.- А то уж больно лихо за него взялся твой Шарль: 16 июня в Амьене «Бочка Гамелена-2» - четыре дивизии, 30 июня «Бочка Гамелена-3» - семь дивизий… если не врут, конечно. Этак у бедняги Гитлера скоро вермахт весь выйдет. И что мне тогда прикажете делать? Дела сворачивать?
- Папа, ну неужели ты только о деньгах и можешь думать в такое время?
- А о чем же еще думать-то, дорогая моя? И именно в это время. Чай, вон у меня внуки подрастают. Куда думаете Филиппа определять?
- Шарль говорит: в Сен-Сир.
- Фууу, еще один солдафон в семье? Ты вот что. Пока твой Шарль на фронте прохлаждается (даст Господь Гитлеру здоровья, это еще долго продлится), попробуй Филиппа определить по коммерческой линии. Мне помощник нужен.
- Ой, ну я не знаю. Шарля бы спросить…
- Ивонна, я тебя умоляю. Много он тебя спрашивал?
- Нет, ну о желании выйти за него спрашивал же.
- Ага, после того, как договорился со мной, и я согласился за тебя. Ивонна, ты же из славной коммерческой семьи Вандру. так прими хоть одно решение в жизни самостоятельно.
- А Шарль?
- А Шарлю не до того сейчас. Он едва успевает втыкать-вытыкать затычку из бочки. И я имею точные данные, что это ему придется делать еще очень и очень долго. Только вчера узнал от Саленгро, что по его данным силы Гитлера насчитывают 152 пехотных и 9 танковых дивизий. Ну, поскольку я знаю Саленгро очень давно, то смело могу умножить это число на полтора. Так что бегать еще и бегать твоему Шарлю из Лилля в Валансьен и обратно.

***
Дверь распахнулась.
- Господин генерал!
Одеяло зашевелилось.
- Фюнес… Чего орешь? Ночь на дворе.
Дверь прикрылась.
- Де…
Одеяло сползло с заспанного лица де Голля.
- Чего?
Скрипнула половица.
- Де Фюнес.
Взлохмаченная голова выползла-таки из-под одеяла.
- А, ну да, конечно. Де Фюнес. Так что стряслось?
- Приказ! – адъютант потряс пакетом перед самым, еще не проснувшимся, носом командира. Нос сначала хрюкнул, потом сморщился и наконец проснулся:
- Ладно. Свяжитесь с дивизиями. Пусть поднимаются.
- Господин генерал-лейтенант, но вы даже не распаковали пакет,- де Фюнеса аж затрясло от такого невнимания к приказам вышестоящего руководства. Если бы он предвидел ответ командира, то его затрясло бы еще больше, примерно как ложку в подстаканнике в раскачивающемся вагоне экспресса Париж-Лион.
- Да чего они там,- де Голль пренебрежительно махнул рукой в предположительном направлении Компьена,- придумать нового могут? Опять бочку затыкать. Шаблоны, шаблоны и ничего больше.
- Может, всё-таки прочитать приказ? – робко предложил адъютант.
- Зачем? А впрочем… вот в нужник пойду, буде там задержусь – тогда и почитаю.

Еще затемно Первая танковая поднялась и вышла на исходные. Солдаты ворчали. Мол, чего мы в этом занюханном Валансьене не видели, мол, три раза уже бегали, вот теперь пусть Третья танковая сбегает, благо дорога накатана.
О, дорога действительно была накатана. После троекратного бегания целой танковой армии туда-сюда в направлении от Лилля к Валансьену протянулись глубокие борозды… нет, даже не борозды, а настоящие рвы, в коих с макушками укрывались танки, даже если из их люков высовывались горшки с козырьками французских офицеров. Дивизии выворачивали с позиций, скрывались в проторенных рвах и направлялись в сторону дырки в «бочке Гамелена», которую тем временем обрабатывала вся артиллерия армий маршалов Жоржа и Вейгана.
Шикарно восседая на сиденье своего автомобиля, де Голль бегло просматривал содержимое пакета из штаба главкома. Ну, ей же ей, нельзя так шаблонно воевать! Это же надо – на этот раз писаря (или кто там?) у Гамелена поленились даже набросать новый текст приказа, а тупо скопировали предыдущий. Ага, вот здесь даже дату забыли исправить. И эти люди ведут… нет, не ведут, а посылают нас в бой. Тьфу да и только. Ну да ничего. Уж сегодня-то…
Де Голль бодро сверкнул глазами. Да, сегодня Франция точно будет спасена. Шиш им с малиной (хотя и без малины обойдутся), а не моё отступление из Валансьена. С сегодняшнего дня будет положено начало конца фашизму в Европе. Ура Франция! Ура де Голль!
От таких сладких мыслей Шарль даже задремал в уютном салоне штабного авто. Разбудил его грохот и встряска. Впрочем, не будем лукавить. На этот раз де Голля разбудил расквашенный о переднее сиденье нос. Спросонья полководец даже не вспомнил ни одного ругательства, поэтому отделался банальным «Ой!»
- Извините, господин генерал,- водитель был явно огорчен казусом.- Артиллерия.
- Чья?
- А шут её знает. Не всё ли равно? Надо сворачивать в лес.
Прямо перед автомобилем вырос еще один столб земли. Кусочки глины забарабанили по крыше.
- В какой лес? Я должен быть со своей армией!
- Так армия – вон она, в лес бежит,- резонно возразил водитель и показал пальцем на несущиеся в сторону леса танки.
- Это что??? Это как??? Отступать??? Не позволю! – де Голль выскочил из машины… и едва не был задавлен проурчавшим мимо танком.- Пррредатели! Куда??? – вцепился он в несущегося сломя голову солдатика из мотопехотной. Солдат оттолкнул генерала и потрусил дальше в направлении спасительной рощицы.
А на дороге продолжали рваться снаряды.
- Господин генерал,- на плечо де Голля легла рука адъютанта.- Не пора ли и нам?
- Фюнес…- заскулил Шарль.
- Де…
- Де Фюнес. Это как, опять? Опять отступать? Нет, я этого не переживу. Я останусь здесь и погибну под немецкими танками.
- Всё это очень здорово и чертовски благородно,- уговаривал адъютант генерала, усаживая его в автомобиль,- но кто же в таком случае спасет Францию? Гамелен?
- Вы правы, Фю… де Фюнес. Моя жизнь еще нужна Франции. Едем в Лилль,- скомандовал де Голль водителю и забился поглубже в угол салона.

***
На следующий день, 17 июля, парижские газеты пестрели заголовками «Бочка Гамелена-4: уничтожено 4 фашистские дивизии», «Затычка де Голль отделался расквашенным носом».
Ивонна отложила всю кипу притащенных Филиппом газет и посмотрела на сына:
- Филипп, мы с дедом посоветовались относительно твоего будущего и решили, что из тебя выйдет отличный экономист.
- Мама! – Филипп даже не вспыхнул, а взорвался.- Как можно? Там, на фронте, люди гибнут, а я портянками торговать буду! Да как я отцу в глаза посмотрю?
- Это дело решенное. Не спорь!
- Но…
- Не спорь! Судя по успехам твоего отца, немцы долго не продержаться. Ты всё равно не успеешь выучиться до скорого окончания войны. Так что надо думать о твоем мирном будущем.
- Я…
- Иди к себе, Филипп. Это вопрос решенный.
Филипп направился в свою комнату, но на пороге оглянулся и заявил:
- Мама, ты хочешь, чтобы я сбежал на фронт?
- Филипп, ты хочешь, чтобы я слегла в могилу? – парировала мать. Нечестно, конечно, но что поделаешь: матери, они такие.

***
Июль закончился пятой «бочкой Гамелена» (всего одна дивизия немцев), а август начался большим совещанием командующих. Сначала Гамелен подвел итог двум летним месяцам боевых действий, подчеркнул гениальность своего плана и подтвердил неизменность курса на его дальнейшее претворение в жизнь. Вверх взметнулась рука.
- Де Голль,- главком устало посмотрел на самого буйного и командармов,- что вам опять непонятно?
- Господин генерал, раз вы говорите, что план остается без изменений, то зачем мы вообще здесь собрались?
- Вот! Правильный вопрос! – на этот раз главком похвалил первого французского танкиста.- Итак, господа, зачем мы собрались, кроме того, чтобы подвести итоги пяти гениальным операциям, проведенным под моим чутким руководством? Как правильно заметил генерал де Голль, задачи, стоящие перед сухопутными войсками, остаются в целом прежними. А что касается ВВС, то тут грядут кое-какие перемены. Генерал Денен.
- Я слушаю вас, господин генерал,- главком ВВС даже не попытался привстать со своего места.
- Вы знаете, что за всё лето мы потеряли лишь одну дивизию? И та была уничтожена массированным воздействием германской авиации.
- Здесь я ничего не могу поделать, господин генерал. Так как мой единственный корпус перехватчиков переброшен в Тулон охранять конвои.
- Да не оправдывайтесь вы так горячо,- махнул рукой Гамелен.- Подумаешь – дивизией больше, дивизией меньше. Тут дело вот в чем: почему бы и нашей бомбардировочной авиации (а так же силам подчиненных нам ВВС Бельгии и Нидерландов) не наносить такие же массированные бомбовые удары по отступающим так часто из Валансьена немецким частям? Уверен, эффект будет. И какой! Ваши орлы из Парижа дотянутся до Валансьена?
- Конечно.
- Ну так примите к сведению. Кстати,- как бы между прочим добавил Гамелен,- у Франции еще не было маршала ВВС…

Руководствуясь предначертаниями «великого стратега Франции» генерала Гамелена, французские наземные силы и авиация провели в августе три операции по схеме «бочка Гамелена», уничтожив в совокупности 27 немецких дивизий. Три из них были стерты в порошок рвущимся к маршальскому жезлу Дененом. Всего же с июня по август 1940 года вермахт не досчитался 56 дивизий. Отрадно заметить, что в августе в расход пошли уже венгерские части.
Всё это время на Альпийском фронте и в регионе Средиземноморья в целом сохранялся статус-кво. Предприняв робкую и неубедительную попытку опрокинуть Одиннадцатую армию а приморских Альпах, итальянцы в Европе вообще затихли. В Африке же события разворачивались так: если Италия смогла вторгнуться в абсолютно незащищенный Тунис, то Англия принялась изымать из итальянского обращения Эфиопию и Киренаику. Благо хоть как-то начали участвовать бритты в этой войне.
Наступала осень с листопадом и масштабным сражением на Сомме.

***
17 сентября 1940 года Германия в девятый раз (ну, не действует на АИ теория Павлова: его бьют, а он всё равно лезет) прорвалась сквозь валансьенскую брешь в Амьен. Маршал Жорж на автомате высылает приказ первой танковой атаковать, остальным поддерживать ее всеми огневыми средствами.
Поскольку прорыв осуществлен ночью, адъютанты даже не будят Гамелена. Ну, и чего, мол, будить? Чай, не в первый – в девятый раз повторяется одно и то же, действия войск отработаны до автоматизма. Однако надо было всё-таки учесть, что Лееб это не Лист. На этот раз немцы не остановились на рубеже Амьена. В брешь были брошены крупные силы (22 дивизии). И Лееб приказывает немедля развить успех. Утром 17 сентября немцы наносят удар в направлении Гавра. Удар неожиданный и сильный. К вечеру 18-го числа немцы в Гавре. Группа армий маршала Жоржа отрезана от своих коммуникаций. Лееб тут же начинает сужать район размещения сил Жоржа и атакует Дьепп. Город пал вечером 21-го. К этому моменту де Голля уже выбили из Валансьена. Все силы Жоржа сосредоточились на северном пятачке укрепрайона (Кале-Лилль). Приближался полный армагедец.

Что творилось в эти дни в Париже? Президент не знал. Напялив каску, он опять заперся в кабинете и приготовился принять смерть на боевом посту. Телефонисты сбились с ног, пытаясь разыскать в это горячее время Гамелена. Однако тот настолько растерялся, что практически лишился способности ясно мыслить и реагировать на телефонные звонки. Надо думать, что у него и без них в голове стоял сплошной гул. «Бочка Гамелена-9» трещала по всем швам и грозила затопить французскую армию и карьеру самого автора плана. Маршал Жорж в Лилле готовился подписать капитуляцию, Вейган с центрального сектора укреплинии надорвался в попытках выручить соседа, Денен загонял своих летчиков, пытаясь хоть на час задержать продвижение германской армады.
И только один человек в этой обстановке почувствовал себя, наконец, в родной стихии – начальство молчит, противник прямо перед нами, так чего сидеть сложа руки? Де Голль снова отдает приказ о повторной атаке на Валансьен – единственный шанс на спасение группы армий Жоржа, Парижа, Франции и карьеры Гамелена. Невероятным напряжением всех сил ему удается вторично за сражение перерезать дорогу Валансьен-Амьен. Группа армий Лееба отрезана. После этого переходят в наступление на Амьен части Вейгана, поддержанные парижским гарнизоном. Амьен взят 23 сентября. Теперь уже не Жорж, а Лееб зажат в Гавре и Дьеппе. И после четырехдневного сопротивления 22 немецкие дивизии вынуждены капитулировать. Сражение на Сомме закончилось полной победой французских войск, которые, к слову, тоже потеряли немало. например, в Десятой и Двенадцатой армиях, принявших основной удар Лееба, выбыло из строя до 50% боевого состава, а две дивизии были полностью уничтожены германской авиацией.

3 октября состоялось награждение участников сражения. Денен получил-таки свой маршальский жезл, а вот ордена Почетного легиона закончились ровно на де Голле, коему напомнили, что многого из произошедшего не случилось бы, удержись он в первый раз в Валансьене. Сгоряча танкист тут же подал в отставку, которую, конечно же, не приняли. Однако учитывая понятную теперь важность скорейшей ликвидации амьенского мешка (в последующих операциях), Первую танковую перевели из Лилля в Дьепп. Теперь перед де Голлем стояла задача не затычки, а соломинки, вытягивающей пропущенные через горлышко силы немцев. Ну, раз не принимаете отставки, так хоть отпуск дайте дня на три. А берите, барахла не жалко.
В прескверном настроении де Голль выехал в Париж.

Даты, события, люди

Ээээ… да чего там. Скажу коротко: с июня по сентябрь в девяти операциях уничтожено 84 немецких дивизии. И всё равно фашистов перед нашим фронтом немеренно. Будем перемалывать их дальше. При этом всё большая роль в уничтожении противника будет отводиться авиации, ибо после сентябрьского разгрома немцы то ли поумнели, то ли испугались, но уже не лезли такими массами в Амьен.
Еще добавлю, что описанная девятая операция изрядно пощекотала мне нервы. Дошло до того, что немцы выбили мой базовый ПП из восьмидесяти и, соответственно, выбили один слот исследований.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 11.   05.08.2007 18:45
Глава 11

Если Шарль рассчитывал поправить свое настроение поездкой домой, то он здорово просчитался. Дела домашние не порадовали фронтовика. Первым встретил отца Филипп, уже месяц как студент Коммерческой школы. Шарль полоснул его с порога:
- Ууу, крыса тыловая. Ну и как оно, в штатских подштанниках маменькиных?
Филипп, готовый броситься в объятия отца, словно налетел на стену. Остановился, отшатнулся, потупился и густо покраснел.
- Да это всё мама с дедушкой…
- Ладно. Не развози сопли. Разберемся. Ивонна! Подь сюда пред мои очи ясные.
Минуту спустя в прихожей показалась Ивонна, поспешно добивающая женский марафет.
- Здравствуй,- вколов последнюю заколку, она полезла с поцелуями к мужу.
- Подождите, гражданка, с поцелуями,- оттолкнул ее Шарль.- Надо сначала конфликт уладить. Как это понимать, скажите, пожалуйста? Воспользовались отсутствием главы дома и накуролесили,- Шарль ткнул пальцем в сторону Филиппа.
- Ах вот в чём дело? – Ивонна нахмурилась.- Хотите поговорить об этом? Извольте, господин генерал-лейтенант. Если бы вы хотя бы на пару лет раньше соизволили обратить свое внимание на семью, уделить ей хотя бы половину того времени, что вы одаривали свои обожаемые танки, я бы с удовольствием обсудила с вами будущее моих,- Ивонна сделала особое ударение на слове «моих»,- моих детей.
Шарль стоял как громом пораженный, беспомощно разевая рот.
- Не нравится, господин генерал-лейтенант? А вы думали, вашей супруге нравится, когда вы, изредка приезжая домой, проводили всё время со своими друзьями в поисках мифических певичек с Монмартра?
- Ивонна…
- Простите, что это еще за фамильярность? Мы с вами не так хорошо знакомы. По крайней мере, за последние пять лет я вас видела не долее пяти месяцев. Так что «мадам де Голль», если вас не затруднит.
- Ивонна, мне там было плохо. Я…
- Да что вы говорите! Думаете, мне тут было хорошо? Я вынуждена крутиться-вертеться, чтобы обиходить троих детей. А вы являетесь сюда лишь затем, чтобы решить их будущее. Извините, но всему есть предел. И женской глупости, и супружескому терпению. Всё «я» да «я». Эгоист. Ты хоть раз подумал обо мне? – внезапно Ивонна села на стул, уткнулась в колени и разрыдалась.
Шарль беспомощно продолжал стоять посередине прихожей как был, в обмундировании, лишь царапая сжатую в руке фуражку. Секунд десять на лице его отражалась борьба эмоций. Порывы сменяли один другой. Желание броситься к жене тут же было оттерто в сторону чувством собственной обиды, переросшим затем в острейшую неприязнь к супруге. Неприязнь лишь усиливалась сознанием (правда, подавляемым) её правоты.
- Ну ладно. Как говорится, спасибо, накормили. Наелся. Пойду-ка, пожалуй.- Шарль нахлобучил фуражку, одернул шинель и пошел к выходу. На пороге он оглянулся и не смог отказать себе в удовольствии брякнуть: - Ну-ну, ты у меня еще попляшешь. Сама приползешь.
Ивонна, готовая уже броситься за мужем, резко вскинулась, дернулась как от пощечины и замерла на месте.
А Шарль, пылая праведным гневом, отправился прямиком на вокзал. Уже утром он снова был в расположение своей армии.

***
И погрузился наш де Голль в военные будни. 8-10 октября прошла десятая по счету операция «Бочка Гамелена». На этот раз улов оказался скромным – всего три дивизии. Пленные показали, что Гитлер строго-настрого запретил своим генералам соваться в амьенский мешок. Эти известия огорчили французского главнокомандующего. Те, кто видел его в октябрьские дни лично, говорили, что генерал был сам не свой, всё повторял «восемьдесят семь – и всё?», обвинял Гитлера в нечестной игре, в военном мухляже и, наконец, закончил предсказанием скорого поражения, если… Если нам в самом скором времени на помощь не придёт русский медведь.
По поводу этого последнего тезиса у Гамелена состоялся серьезный разговор с президентом Лебреном.
- Генерал, до меня доходят слухи о пораженческих настроениях в Главной квартире. Гм, это имеет место быть?
- Ммм…- не совсем понял президента главком,- кто имеет место? Быть?
- Черт, трудно же с вами, господин генерал. Стоит лишь на йоту отойти от уставного языка, как полностью теряется контакт с собеседником. Скажем проще: вы предлагаете призвать на помощь Сталина?
- О да, это было бы чудесно!
- Это было бы ужасно, господин генерал. Скажите, вы никогда не пробовали покупать советские автомобили?
- Фуу, господин президент,- генерал аж покраснел от возмущения.
- Знаю, знаю о вашей непогрешимости и незапятнанности. Тем более участием в этом более чем сомнительном мероприятии. Так вот, я вам скажу о русских автомобилях, вернее, об их тормозах, вернее, об отсутствии таковых. Понимаете?
- Вы хотите оснастить наших чиновников русскими иномарками? – попробовал угадать генерал.
- Нет, хотя мысль богатая,- задумался на минуту Лебрен.- Я хотел сказать, что русские – это нация без тормозов. Если они сейчас пойдут от Буга, то не остановятся до самого Атлантического океана. Как при Наполеоне. Помните?
- Я тогда еще не родился.
- А, ну да, конечно же,- тут же согласился президент.- Тогда зайдем с другого конца. Что, если вы себе представите перед нашей линией Мажино всю, подчеркиваю – всю, Красную Армию, да еще с промышленным потенциалом половины Европы?
Гамелен на секунду закрыл глаза и представил. Однако тут же раскрыл их обратно и выдохнул:
- Страшно, блин! Ой, прошу простить, господин президент.
- Ничего, я не обижаюсь. Ну, надеюсь, теперь вам понятна проблема? Ни в коем случае мы не должны позволить коммунизму уничтожить фашизм. Мы сами должны это сделать. До лета сорок первого года!
- До? – глаза у Гамелена не выскочили на лоб лишь потому, что уперлись в козырек фуражки.
- До,- подтвердил президент.- Летом у меня отпуск. Я не хочу его пропустить. И даже больше: хочется отдохнуть где-нибудь в Баден-Бадене или в Карловых Варах. Ну, вы понимаете,- Лебрен подмигнул Гамелену, от чего у последнего задергался глаз.

Продолжением столь занимательной беседы стало совещание командующих малого состава. То есть присутствовали (кроме самого Гамелена) главкомы ВВС и ВМФ, а так же оба маршала – Вейган и Жорж. Сказать, что де Голль хотел принять участие в этой встрече – ничего не сказать. Он прямо-таки изнывал от безделья и разрывался от обилия планов. Однако ни ему, ни кому-либо из командармов принять участие в обсуждении будущего военных действий не пришлось.
В принципе, решения военного совета секретом не были ни для де Голля, ни, как потом оказалось, для немцев. Причем Шарль подозревал, что немцы узнали о результатах намного раньше его самого. Собственно, там и узнавать было особо нечего. В развитие идеи о привлечении бомбардировщиков к уничтожению немецких сил совет постановил сосредоточить всю наличную авиацию на аэродромах Парижа и Лилля. Полевым частям не препятствовать проникновению мелких группировок немцев в амьенский мешок, после чего наносить им короткий и мощный удар («Как раз подойдет Первая танковая»). Далее отступающие дивизии вермахта должны подвергаться методической обработке бомбардировщиков Денена. Вся наличная истребительная авиация обеспечивает господство в воздухе.
- Повторять до полной победы,- подвел итог Гамелен.

Вот так из соломинки де Голль переквалифицировался в поршенек. Начало операции было положено 14 ноября уничтожением одной венгерской дивизии. Всего в ноябре было уничтожено таким образом три дивизии противника. Немцы попытались схитрить: в начале декабря они ввели в Амьен армию фельдмаршала Гиммлера в составе 12 дивизий. Трусоватые французские летчики лукавого Денена тут же перекинулись на Валансьен, в котором остался лишь слабый, но по уши окопавшийся заслон. Глаз у главкома задергался с удвоенной энергией. Сколько тонн бомб пропало в пустую – бог весть, и главком отдал приказ о проведении 11 операции «Бочка Гамелена». 18 декабря армия Гиммлера перестала существовать. А вот самому Гиммлеру удалось улизнуть из мешка. Впрочем как и прочим генералам до него.
После короткого, но сильного внушения Денен вернулся к предначертанному плану.

***
Между тем и в тылу творились немалые дела. Тотальная экономия и перевод хозяйства на военные рельсы требовали от правительства активных действий. На самом деле требовали действий вовсе не озвученные безликие принципы, а вполне ликие, я бы даже сказал «физиономные», журналисты. Эти «крысы», как называл их министр госбезопасности Пьер Пене, пролезали буквально во все дыры и «гадили там». В ноябре сорокового года они добрались и до ведомства господина Фуэля.
«Как это понимать?» - поднялся вой в прессе.- «Сам провозгласил тотальную экономию, а штаты раздул! Попрятал в свое ведомство родственничков своих сотрудников, а фронт ежедневно нуждается в мясе! Вон из департамента уклонистов!»
Фуэль совершил большую глупость. Он взял да и отреагировал на этот лай. Мол, каждый из числящихся сотрудников необходим, каждый выполняет важную функцию и т. п. флуд. И это бы еще ничего, но Фуэль возьми да брякни: «Их некем заменить». Ну всё, гасите свет, доедайте бутерброды, застегивайте ширинки, идите домой. Газетчики тут как тут: «Как некем? Призовем француженок! Родина в опасности! Как в 1792 году!»
Всего накопленного президентского авторитаризма не хватило, чтобы загасить этот огонь. Пришлось мобилизовать 75% мужской составляющей ведомства Фуэля и заменить их женщинами. Что бы там ни говорил Фуэль, а на десяток дивизий мобилизованных у него товарищей хватило.
Гордая, не желающая зависеть от мужа, Ивонна также поступила на службу. Каждый день в восемь утра она отправлялась на службу и возвращалась лишь к вечеру. Теперь дети лишились возможности видеть не только отца, но и мать. Единственной пострадавшей от такого положения вещей явилась младшая, Анна. 16-летнюю Елизавету и 18-летнего Филиппа по понятным причинам даже устраивало такое положение вещей.

Обозленный на прессу, нанесшую «подлый удар в спину», президент Лебрен 1 января 1941 года (да, да, кому-то в этот трудный день приходится работать) издал ряд указов, сводящихся к введению цензуры на всё военное время. «Авторитаризм так авторитаризм»,- заявил он.

***
Шарль крепился. Ни 28 декабря (день рождения Филиппа), ни 1 января (день рождения Анны) он не послал домой ни строчки. Приятно, конечно, было думать, что это проявление мужского характера, но какой-то малый и зловредный червячок грыз его и нашептывал, что это банальный эгоизм или даже глупость.
Делать на фронте сейчас было решительно нечего. Всё вершила авиация Денена, смешивающая с землей одиночные дивизии вермахта, по недоразумению забредшие в Амьен. Лишь изредка приходилось танкистам де Голля пугнуть пытающегося окопаться неприятеля. То есть побыть этакой охотничьей собакой, поднимающей рябчика охотнику Денену.
От жизни собачьей, от скуки, от безделья Шарль докатился даже до того, что брал почитать у адъютанта книжки. Фюнес… ой, пардон, де Фюнес изящным вкусом не блистал, Стендаля или Гете под подушкой не прятал. Он просто с ума сходил по историям о Фантомасе, вот и приходилось генерал-лейтенанту коротать вечера в обществе лысого уголовника с манией к переодеваниям.
Идиллию сидячей войны нарушали лишь проносившиеся с воем над головой бомбардировщики. Эти чертяки не успокаивались ни днем, ни ночью. Только в течение января эти убийцы уничтожили не только тридцать одну спокойную ночь де Голля, но семь полнокровных дивизий вермахта. Гамелен расхваливал Денена при всём генералитете. Вот, мол, берите с него пример. А как его возьмешь, если кроме примера надо еще и такие бомбардировщики иметь?
В феврале Денен схарчил 6 немецких дивизий. Обозленный бездельем (книжки про Фантомаса тоже кончились) де Голль явился в Главную квартиру Гамелена (Главной она называлась, наверное, из-за метража – как-никак три комнаты и ванная с туалетом, совсем неплохо по меркам сорок первого года).
- А-а-а, дорогой де Голль,- раскрыл ему объятия главком. Поскольку халат на старике был не совсем запахнут, получилось, что раскрыл он не только объятия.- А ведь вас жду. Вот,- Гамелен указал на стоящего тут же связиста,- позвонить вам хотел.
- Гм, чем обязан? – опешил Шарль.
- Ну как же, как же, это мы вам обязаны,- продолжал улыбаться и дергать глазом Гамелен.- Господин де Голль,- старик вдруг перешел к официальному тону,- позвольте поздравить вас с производством в полные генералы.
Шарль ожидал всего (особенно учитывая нервный тик главкома), только не этого. Позорно растерявшись, он даже не сообразил, чтобы такое, соответствующее ситуации, ответить.
- Ну, надеюсь, что вы оправдаете и всё такое,- подсказал Гамелен, запахивая халат и усаживаясь в кресло.
- Да, да, конечно.
- Ну и само собой вы можете взять краткий отпуск для того, чтобы съездить домой и отпраздновать это событие в кругу семьи.
- Благодарю,- едва смог выдавить из себя де Голль.

***
По идее, поездка в Париж должна была развеять новоявленного генерала. Однако ехал он туда в настроении не из приятных. Ссора с Ивонной и мужская мега-гордость (синоним глупости) не позволяли ему наведаться домой, Альфонс находился сейчас в Лилле в своей Второй танковой. Куда пойти несчастному генералу в этом огромном городе – вопрос вопросов.
- Эй, мсье, не угостите даму сигаретой?
Шарль оглянулся. К нему подрулила некая особа в ощипанном пальто, при этом не совсем трезвая. «Черт, еще запасет кто с этой…» - брезгливо подумал генерал.
- Не курю,- решил он соврать.
- Фи,- надула губки особа.- Может, вы еще и не пьете?
Де Голль поймал себя на мысли, что с удовольствием опрокинул бы, так сказать, стаканчик-другой. Только вот где?
- Почему? Пью. Вы знаете, где можно?
- Ха, я тут всё знаю. Есть один подпольный ресторанчик. «Зеленые человечки». Идите за мной.
Так и провел свой праздничный вечер в компании этой неприглядной ощипанной особы, жаловавшейся ему на жизнь, на войну, на свою невостребованность, интересовавшейся, нет ли ей какого дельца на фронте.
- Я и петь могу, и плясать,- хвасталась она после энного бокала.
Сидели они допоздна, до самого закрытия заведения. Затем Шарль оставил свою крепко храпящую спутницу храпеть дальше, а сам отправился на вокзал. Дождался поезда, сел в него и уехал в Дьепп.

Через неделю совершенно внезапно на имя генерала де Голля пришло письмо. От Ивонны.
- Бог ты мой! – бормотал Шарль, читая следующие строки:
«Ладно меня и детей не стыдишься – людей бы постыдился. Приезжать в Париж только затем, чтобы встретиться с этой певичкой с Монмартра, воробьем ощипанным. Променял бы на кого поприличнее! На улицу выйти не могу – только и разговоров, что генерал де Голль бросил семью и ушел к этой Пиаф. Поздравляю. Я всегда подозревала, что с твоим вкусом что-то не то. Особенно с того момента, как ты охладел ко мне…
…Спасибо за всё. Больше прошу не писать ни мне, ни детям. Хватит ломать нам жизнь.

Больше не твоя
Ивонна Вандру».

***
В марте глаз у Гамелена стал дергаться заметно сильнее. Весна в разгаре, а переходом французских армий в наступление и не пахнет. И это при том, что к середине месяца вооруженные силы насчитывали 115 дивизий. Из них: 85 пехотных (в четырнадцати общевойсковых армиях), 4 кавалерийские, 12 танковых (в трех армиях), 6 моторизованных (приданы по две в танковые армии), 6 горнострелковых и 2 штабные. Плюс англичане передали в наше оперативное подчинение две дивизии в Касабланке, которым тут же была поставлена задача очистить от итальянцев Марокко и по возможности Алжир.
Кроме того, в самом конце февраля - начале марта Гамелен пережил серьезное потрясение: немцы внезапно ударили по позициям линии Мажино в Страсбурге. Находившийся там один корпус Второй армии генерала Нога был практически выбит с позиций. И быть бы фронту прорванному, если бы не подоспела подмога из Меца (первый горнострелковый корпус), а чуть позже и части Третьей танковой армии из Реймса. Только с их помощью натиск немцев, наконец, был остановлен.
Но не из одних несчастий соткана наша судьба. А судьба Гамелена тем более. 20 марта 1941 года Гиммлер вдруг вспомнил, что забыл в Амьене кое-какие вещи. Прихватив в качестве эскорта семь дивизий, он во второй раз полез в «бочку Гамелена». Двенадцатая по счету операция завершилась 22 марта полным уничтожением эскорта (а вот Гиммлер опять улизнул, причем, говорят, прихватив таки забытые вещички). В то же время авиация Денена развеяла в пыль еще три немецкие дивизии в Валансьене.
Сразу по завершении этой операции Гамелен собрал военный совет в расширенном составе. Это значит, что на совещание был приглашен глава разведки Роже Саленгро.
- В ходе мартовских боев противник потерял двенадцать дивизий. А всего с начала активных боевых действий это число доходит уже до ста двадцати семи,- с удовлетворением делал свой доклад Саленгро.- Наша агентурная сеть в германии доносит, что в наличие у вермахта на данный момент остается всего сто двадцать три пехотные и двенадцать танковых дивизий. Мы…
Докладчика прервала взмывшая вверх уже хорошо нам знакомая рука.
- Генерал де Голль? – кивнул докладчик.
- Простите, я хотел уточнить. Эти цифры согласовывались с данными парижских торговок?
Саленгро поморщился, но ответил:
- Да, конечно. Сбор сведений у населения – один из приемов разведработы.
- И?
- Данные полностью подтверждаются девяноста процентами торговок. Таким образом, мы, то есть президент и правительство, считаем, что наступил подходящий момент для перехода наших войск в наступление.
- Гм, спасибо, мы вас поняли,- с места встал Гамелен. Выглядел он сейчас не очень. Скорее, напоминал флибустьера из книжек Купера и Стивенсона. С перевязанным глазом, седой, с трудом опирающийся на палку. Сразу после речи Саленгро у Гамелена задергался не только глаз, но и повязка на нем.- Ну, и какие будут мнения по поводу?
Началось оживленное обсуждение. Генералы, представляющие относительно тихие участки фронта, требовали немедленного наступления. Маршалы Жорж и Вейган чмокали губами, делая вид, что обдумывают предложение правительства, и осторожно заявляли, дескать, а не провести предварительно еще парочку привычных операций в «бочке». танкисты взвыли как один, мол, грязь, танки увязнут, дайте просохнуть дорогам.
Собственно, в итоге прений (все взопрели как на километровом забеге) совещание пришло к компромиссу: наступление нужно, но начать его лучше в мае, когда просохнут дороги, за оставшийся месяц желательно провести еще парочку операций в «бочке Гамелена».
На том и разошлись.

Даты, события, люди

Ноябрь 1940 г Переходим к уничтожению одиночных немецких дивизий посредством бомбардировочной авиации. Не мытьем так катаньем.
17 ноября 1940 г У нас произошло событие 'Использование женской рабочей силы на заводах'. Плюс 100 единиц к людским ресурсам. Хотя, в принципе, я в них и не нуждаюсь.
1 января 1941 г Сдвиг ползунка внутренней политики на единичку в сторону авторитарности.
Январь-февраль 1941 г Авиация уничтожила 13 немецких дивизий.
22 марта 1941 г Окончание «Бочки Гамелена-12». Всего к этому моменту уничтожено 127 немецких дивизий. Пора переходить в наступление.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 12.   05.08.2007 18:46
Глава 12

В течение апреля войска активно готовились к предстоящему наступлению. Чистили пряжки на ремнях, драили кокарды, стирали портянки, мыли танки, подновляли устрашающие надписи типа «Я не мою рук после туалета» и «Гитлер гоу хом!». Конечно, подготовка не сводилась только к этим мероприятиям, но для рядового состава они составляли основную часть. Командный состав отрабатывал на картах детали операции, рассчитывал мощности транспортной сети и предстоящую нагрузку. пару раз потренировались на немцах, неразумно влезших в «бочку Гамелена» (12 апреля – 9 дивизий, 29 апреля – 4 дивизии).
Наконец, 30 апреля в армии было разослан приказ главнокомандующего, в котором в частности отмечалось, что «поскольку за год активных боевых действий, то есть с мая 1940 года, уничтожено до 140 дивизий вермахта, становится абсолютно ясно, что Германия обескровлена». Ну и что-то вроде «посему приказываю перейти во всеобщее наступление не позднее 2 мая 1941 года». Далее шла конкретика, за разглашение которой, в принципе, и шлепнуть могут. Но мы с вами люди проверенные, так что между «нами, девочками» можем и поделиться военной тайной.
Общий замысел командование сводился к организации котлов в районе Дюнкерка и Брюсселя (см. карту: http://smages.com/1a060bd04630440f2ffa0177aaa3b04f.jpg.html). При этом Дюнкерк отрезается прямым ударом на Гент, а для окружения Брюсселя требуется более сложная операция с охватом через Намюр и Антверпен. Для ее скорейшего проведения предполагалось задействовать все три танковые армии. Авиации ставилась задача всемерно подавлять организацию частей противника, флоту – патрулировать Гельголандскую бухту.
Вставал вопрос «что же делать дальше?». И конечно же задал его всё тот же нетерпеливый де Голль. На что получил ответ главкома:
- Доживем – увидим.
- Эээ… вы хотели сказать «поживем»?
- Нет, я хотел сказать «выживем». Вот кто выживет, тот и увидит.

Сам де Голль с головой окунулся в подготовку армии к наступлению. Дотошно проверял не только наличие боекомплекта или запасов горючего, но едва ли не каждую заклепку или винтик. Участок наступления был изучен досконально. В штабе армии прекрасно знали расположение каждого деревца или кустика, каждой воронки или выбоины. Разведотдел нанес на карту даже отхожие места немцев, предназначенные для захвата в первую очередь. Но удовлетворения всё еще не было. Снарядов и патронов казалось недостаточно, горючее вызывало какие-то подозрения. Скорее для очистки совести, нежели действительно рассчитывая на успех, де Голль выбрался в Париж, в отдел снабжения ВС генерала Фуэля.
В преддверии великого наступления ведомство Фуэля напоминало растревоженный улей или свинарник во время кормежки (кто видел, тот поймет). Служащие носились туда-сюда, двери хлопали, телефоны беспрерывно надрывались. Дважды генерала едва не сшибли с ног, один раз он сам рассыпал у кого-то кипу бумаг и бежал с места происшествия под возмущенные возгласы обиженного.
- Извините…- пытался окрикнуть он пробегавших мимо сотрудников.- Мне бы господина Фуэля… Я говорю, Фуэля как найти? Эй, мадмуазель,- схватил он за локоть куда-то спешащую женщину.- Я…- Шарль осекся.- Ты?..
Ивонна сердито вырвала локоть из его цепкой клешни, поморщилась, повернулась было к супругу спиной и явно хотела продолжить свой путь, не вступая в лишние разговоры. Но замерла на полушаге и не оглядываясь произнесла:
- Фуэля сегодня не будет. Он уехал в Компьен. Езжайте-ка и вы отсюда… господин генерал. Работать мешаете.
Шарль проводил Ивонну долгим взглядом. Его по-прежнему толкали, мельтешили перед ним, ворчали на него, но он стоял истуканом, покуда она не скрылась за поворотом длинного коридора.

***
Наступление началось на рассвете 2 мая 1941 года. К 5 мая был освобожден Валансьен и линия фронта установилась практически по границе Франции (за исключением раойна Дюнкерка). 6-7 мая пали Монс и Намюр. Немцы отступали, преследуемые авиацией Денена. 9 мая танковые части ворвались в Антверпен, а 11 мая пал Гент. Немецкая группировка оказалась зажата в двух котлах (Дюнкерк и Брюссель). К 15 мая в обоих колах капитулировали 27 дивизий вермахта. Такого обилия пленных французы еще не видели.
Наступил момент, когда пора стало определяться с тем, «что же дальше». На «дальше» главком издал приказ, в котором указывались задачи на вторую половину мая: окружить/изолировать группировки германских сил в районах Амстердам и Арлон-Бастонь (см. карту: http://smages.com/c1acd560a4371d2c4d46506527bfa8db.jpg.html). Танковые армии начали вторжение на территорию собственно Германии (18 мая Вторая танковая Жуэна захватила Дортмунд) и на оккупированную территория Голландии. К 1 июня оба капкана захлопнулись, придавив, по меньшей мере, 29 дивизий противника. Всего же за месяц французского наступления вермахт не досчитался шестидесяти дивизий. Разведка Саленгро, опираясь на агентурные данные, показания пленных и разговоры парижских торговок, сообщала, что Германия располагает всего лишь 44 дивизиями (из них ни одной танковой).
Столь радостные новости не могли не повлиять положительно на дергающийся глаз Гамелена. Однако повязку он так и не снял: по его мнению, она придавала генералу мужественный вид, я бы даже сказал полководческий. Одна беда – стареющий главком регулярно забывал, на каком глазу он носил повязку еще вчера. Поэтому на фотографиях той эпохи Гамелен предстает окривевшим то на левый, то на правый глаз. Президент Лебрен тоже воспрял духом. Еще бы! Лето не успело начаться, а перед французскими танками лежала практически пустынная (в смысле отсутствия войск) территория всей Германии и ее союзников. Так что первая мадам республики, супруга президента, могла преспокойно выбирать для себя на летний отпуск курорт по душе.

Наступление между тем продолжалось. Хотя теперь продвижение демократических войск вглубь Германии напоминало, скорее, автопробег.
Даже французские моряки осмелели и дали неприятелю два сражения (7 и 14 июня). Причем в ходе второго немцы потеряли свой линейный крейсер «Шлезвиг-Гольштейн», а следом за ним и одноименную провинцию. Кроме того, на дно Гельголандской бухты отправились несколько немецких эсминцев и легких крейсеров.

***
20 июня президент Лебрен собрал предотпускное совещание кабинета министров. Для начала, как молодой диктатор, так сказать, начинающий автократор, он позволил себе слегка опоздать. Министры, привыкающие уже к таким замашкам президента, проглотили этот жест как само собой разумеющийся. Наконец, президент вошел. Кабинет встретил его стоя. Лебрен кивнул. Все сели.
- А вот вас, любезнейший,- Лебрен посмотрел на министра ГБ Пьера Пене,- я попрошу встать. Доложите-ка нам о результатах своей деятельности.
- Эээ, о своей работе…
- Деятельности,- многозначительно поправил министра президент. Тот аж поперхнулся.
- Я… Ммм… В общем… Ведомство работает исправно. Благодаря моей раб… то есть… деятельности,- выдавил Пене,- потребности в товарах народного потребления сокращены на целых пять процентов.
- Целых? – изумился Лебрен.- Надо же, без сотых и даже без десятых. А может быть вам было лень всё точно подсчитать? Или в школе плохо учились?
- Нет-нет,- поспешил оправдаться министр.- Цифры абсолютно точны. Пять процентов ровно.
- Хорошо-хорошо, сделаем вид, что мы вам поверили… пока. А что вы можете сказать о своей деятельности на освобожденных от фашизма и тоталитаризма территориях Германии?
- О-о-о, население захвач… то есть освобожденных районов было так счастливо, что с радостью отказалось от пяти процентов всё тех же товаров народного потребления. А кто вредительски не хотел этого сделать… Впрочем, о покойниках или хорошо или лучше никак.
- Вы вообще соображаете, что говорите? – нахмурился Лебрен.- Мы освободили народ Германии не для того, чтобы явиться к нему мучителями и узурпаторами. Напротив! Мы несем им демократию. А вы? «О покойниках лучше никак». А работать на немецких заводах кто будет? Я вас спрашиваю.
- Ну…- замялся министр.- Господин президент, вы же всегда поощряли мою работу. Вы меня всегда продвигали. Можно сказать, вы меня открыли,- начал откровенно лебезить Пене.
- Я и закрою,- мрачно пообещал президент.- Как неудачный проект. Итак, еще раз спрашиваю: кто будет работать на немецких заводах? И сам же отвечаю: освобожденные от фашизма немцы. Некто Артур Фонтен… Знаете, конечно? Так вот, он предложил свой вариант профилактической работы с освобожденным населением. Что в перспективе даст не меньше десяти процентов увеличения производственных мощностей на занятых… то есть на освобожденных территориях. Учитесь, Пене. Вот какой министр ГБ нужен Франции. Хотя вам уже поздно учиться. Ваш преемник, Фонтен, займется более пристальным изучением результатов вашей деятельности. При этом учтите, что в 37-ом году он ездил в СССР и кое-чему там научился.
Побледневший Пене продолжал стоять столбом, бледным столбом, а президент, больше не обращая на него внимания, перешел к другим вопросам. Среди них самым важным был вопрос к Гамелену «Когда же наши танки войдут в Берлин?» Главком пообещал решить эту проблему в недельный срок.

***
Пообещал-то главком, а решать пришлось де Голлю. Пренебрегая осторожностью, он бросил свои дивизии в направлении Берлина. Боевой (лучше было бы сказать: прогулочный) путь его частей пролег через: Любек-Росток-Магдебург-Потсдам. Наконец, 27 июня в десять ноль-ноль Первая танковая армия вступила в Берлин. Агентура сообщала, что в то же время в восточном направлении Берлин покидало командование вермахта и лично товарищ (или как там у них, в Германии) Гитлер. Свидетели утверждали, что он поносил на чем свет своих «бездарных» генералов, проклинал Гесса, «вовремя слинявшего в Англию», надавал пощечин Герингу, «не сумевшему сравнять с землей проклятую страну лягушатников» и вообще вел себя вызывающе и не совсем адекватно.
- Устал старик,- ответил на это де Голль,- надорвался на трудной работе. Надо бы его поскорее догнать и устроить на отдых. Вон Жуэн в Нюрнберге местечко присмотрел интересное. Говорит, на всю германскую верхушку хватит. И столбы как раз рядом стоят пустые… пока. Хотя вот «лягушатников» я этому «арийцу» с автро-венгерским комплексом неполноценности не прощу. Эээ, покажите-ка, где тут у вас Унтерденлинден. Хочется отдохнуть по-человечески.

Но отдохнуть по-человечески де Голлю не дала телеграмма из Парижа. Прислала ее не Ивонна, а старшая дочь Елизавета. За этот месяц дома произошло несчастье. Филипп, вдохновленный успехами французского оружия, перед самой сессией в Коммерческой школе сбежал из дома и поступил в армию. С эшелоном пополнения его отправили в распоряжение командующего Альпийским фронтом. Неподалеку от Ниццы эшелон был разнесен в клочья итальянской авиацией, воспользовавшейся отвлечением всех ВВС Франции на Германский фронт. Филиппа вынесли едва живого. Сейчас он лежит в госпитале Тулона. Ивонна взяла отпуск и уехала к нему. Елизавета просила отца ничего не говорить матери и пока не пытаться связаться с ней. Дело в том, что Ивонна нашла в вещах Филиппа письмо отца, в котором он в очередной раз укорял сына штатской жизнью и просил подумать над вступлением в Сен-Сир. Ивонна заявила дома, что Шарль этим самым едва не убил их сына.
Первым порывом де Голля было бросить всё и ехать в Тулон. Но, к сожалению, есть люди, которые всегда думают второй раз. А второй раз – он обычно более трезвый. Опять же, иногда к сожалению. Тут же кстати подоспел и приказ выступать на Коттбус и далее на Бреслау. Так что поездка к раненому сыну оставалась где-то в сфере мечтаний о мирной жизни.

***
В июле продолжалась зачистка территории Германии. К 6 августа французские войска не торопясь вышли на линию Одер-Словакия-Венгрия-Югославия-Италия. Германия оставалась только в Польше. При этом Гитлер с неистощимым оптимизмом сумасшедшего утверждал, что еще до первого снега эти «французские ублюдки» будут обязательно вышвырнуты за Рейн. Ну за Рейн – не за Рейн, а вот выбить этого чокнутого за Вислу в течение сентября де Голлю было приказано. Радом-Варшава-Кельце вместо поездки в Тулон.
В двадцатых числах сентября части Вейгана окружили в Дьере остатки венгерских войск. Для ликвидации котла командование срочно начало переброску из Польши Первой танковой армии. 4 октября Дьерский котел был ликвидирован. В ознаменование столь стремительного окончания кампании правительство Французской пока еще республики присвоило «мотору летнего наступления» генералу де Голлю звание маршала Франции.
- Месье, вы выиграли битву за Францию!
- И проиграл сражение за семью,- горько изрек Шарль, оставшись один после торжеств, посвященных присвоению звания.

Даты, события, люди

Апрель 1941 г Бочки Гамелена-13 и 14. Уничтожено 13 дивизий. Всего за год активных боевых действий противник потерял 140 дивизий.
2 мая 1941 г Переход в наступление в Бельгии.
В течение мая уничтожаем 27 немецких дивизий в двух котлах.
Июнь 1941 г Вторгаемся в Голландию и собственно Германию. Уничтожение в двух котлах еще 29 дивизий. Плюс четыре дивизии немцев разнесла в пух авиация.
Всего за май-июнь уничтожено 60 дивизий немцев и их союзников.
20 июня 1941 г Меняю министра госбезопасности на Артура Фонтена (+10% к ПП с оккупированных территорий). ПП было: 129/99, стало: 138/109 и непрерывно увеличивается по мере восстановления промышленности в Германии.
27 июня 1941 г Захват Берлина.
Сентябрь 1941 г Выход на Вислу. Между Францией и СССР остается узенькая прослойка из остатков Рейха.
Обращаю свой благосклонный взор на союзников Германии.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 13.   05.08.2007 18:47
Завершение

Собственно, то самое, ради чего затевалась кампания за Францию, завершилось. Германия повержена, вышвырнута за Вислу, практически полностью лишена армии и пром. потенциала. Её жалкие союзники не представляют из себя сколь-нибудь серьезного препятствия для начинающего покорителя мира. Можно было бы надеяться на серьезную войну с СССР, но товарищ Сталин не оправдал надежд. Впрочем, не буду так сильно забегать вперед, ибо, несмотря на то, что продолжение кампании оказалось не таким уж и интересным, всякое дело хорошо только когда доведено до конца. Вот и придется мне доводить до конца описание этой кампании (хочется же, чтобы его тоже считали хорошим).
Однако… Однако продолжать в прежнем духе не вижу особого смысла и не испытываю особого желания. Думаю, теперь описания игровых событий станет больше, ААР поскачет быстрее, а де Голля – даст шайтан мне сил – станет меньше.

Глава 13

Сразу после ликвидации дьерского котла Гамелен приказал начать переброску в Лион Первой танковой армии де Голля с целью её укрепления бригадами тяжелых танков. В связи с отбытием во Францию основной мобильной группы войск и с приближением зимы боевые действия на востоке ограничили налетами нашей авиации на одиночные дивизии фашистов, понуро бродящие на пустынных равнинах средней Европы. Таким образом вражеских дивизий становилось еще меньше, и оставшиеся чувствовали себя еще более одинокими и покинутыми. Кроме того, такая тактика способствовала увеличению боевого опыта как рядовых летчиков, так и командующих воздушными корпусами.

Первая танковая начала прибывать в окрестности Лиона в середине октября. Шарль окунулся в заботы по размещению личного состава и матчасти на новом месте. В Тулон рваться было уже незачем – Филиппа еще в сентябре отправили в Париж. А о поездке домой Шарль даже не помышлял. Нет, в принципе это просто так говорится – «не помышлял». На самом деле еще как «помышлял», но остатки мужской гордости (будь она трижды проклята) мешали благим помыслам.
Через месяц в армию стали поступать первые тяжелые танки. Черт! Эти железные чудовища оказались ОЧЕНЬ тяжелыми. Их не выдерживали не только мосты, но и обычные дороги. Оставляя после себя грандиозные борозды в земном шаре, тяжелые танки заслуженно получали самые отборные прозвища от французских крестьян.
Легкое оживление, внесенное в ряды личного состава тяжелыми танками, быстро сошло на нет. Сержанты истощали свою изобретательность, пытаясь хоть чем-то занять бездельничающих бойцов, а между тем уже и офицеры докатились до… Впрочем, пусть лучше об этом расскажет сам де Голль. Заглянем в полглаза в его письмо к Жуэну.
«…а вчера знаешь до чего уже докатились? Ты не поверишь (я и сам бы не поверил, если б не материальный ущерб на кругленькую сумму). Дело было так… Значит, утром вбегает ко мне Фюнес (который «де») с выпученными глазами и кричит:
- Господин маршал, там... там… там…- и рукой в окошко машет.
Ну, думаю, еще один спекся.
- Чего,- спрашиваю,- там?
- Офицеры передрались. Из первой и второй танковых.
Надо тебе сказать, друг Альфонс, что в первую уже поступили тяжелые танки, а во вторую еще нет. Вот из-за этого-то и разгорелся сыр-бор. С безделья офицеры из первой и второй давай спорить, какие танки лучше, средние или тяжелые. Слово за слово, зуб за зуб, в глаз да в глаз – передрались. Я-то грешным делом подумал, что это-то и имел ввиду Фюнес («де» я опускаю, больно уж писать лень – много букв лишних придется накатать в письме, при этом не относящихся к сути излагаемой мной истории; о чем, бишь, я; а, точно, вспомнил: итак, «де» я опускаю ради краткости изложения).
- Ну, передрались ребята с безделья. Подумаешь. Стоило ради пары расквашенных носов маршала Франции будить.
- Господин маршал, но они не просто передрались, а устроили дуэль.
Черт! – подумал я. – Это уже посерьезнее будет. За патроны-то в военное время отчитываться придется. Фуэль, гнида жадная, ведь потребует гильзы сдать. Надеюсь, эти придурки пристрелили друг друга, чтобы волокиты поменьше.
- Гильзы подобрали? – поинтересовался я вслух. И тут же получил ушат холодной водицы за шиворот:
- Господин маршал, до гильз ли нам, если они дуэль-то устроили на танках?
- На чем? – опешил я.
- На танках,- отвечает Фюнес (ты еще помнишь, что «де» я ради краткости опускаю?).- Каждый выбирал оружие себе по вкусу. Вот один взял тяжелый танк, а второй – средний.
- И????????
- Средний выстрелил первым, снаряд срикошетил от лобовой брони тяжелого и бабахнул по среднему.
- Господи, что с ним????
- Разнесло в щепки!!!
- Тяжелый?
- Да нет. Средний, конечно.
- А что с тяжелым?
- Краску поцарапало.
- Уфф. Слава богу. А то я уж подумал… Новый танк и в щепки. А царапину и закрасить можно. Средний-то мы спишем, он и так, поди, старый был.
- Что с офицерами-то делать?
- Они еще и живыми посмели остаться? Ну и наглецы. Черт с ними! Что с контуженных придурков взять? Это всё от безделья. Да, Фюнес… де Фюнес, пока мы тут под Лионом стоим, заприте вы к чертовой матери люки на танках. А то мало ли кому чего еще в голову взбредет.
Вот такие вот дела, дорогой Альфонс, творятся в мой танковой армии. Фуэль, конечно, поворчал, но списание танка принял и краски две банки выделил… жмот».

***
Так вот незамысловато тянулись тыловые будни. И не только Первой танковой, но и всех прочих войск, приостановивших свой натиск на союзников Германии. Между тем затишье на фронтах вовсе не означало затишья в воздухе, в тылу или на море. 21 ноября итальянская авиация атаковала французскую эскадру в Лигурийском заливе. В район действий обнаглевшего противника срочно был переброшен авиакорпус перехватчиков, моментально призвавших итальянцев к порядку. Мол, рожденный ползать летать не может, вот и катитесь-ка вы с небес на землю грешную. Ползать сначала научитесь.
8 декабря пришло известие из далекого Китая: Япония наконец одержала решительную победу в борьбе с осколками Поднебесной и установила там марионеточные режимы.
17 декабря Франсуа Дарлан, главком ВМФ, сумел-таки выпросить мощностей на строительство двух линкоров 5-го ранга, «Жаб Бар» и «Ришелье». Несмотря на то, что готовность их планировалась не ранее апреля 1943 года, старый адмирал остался очень доволен таким рождественским подарком правительства. Действительно, пора уже было подумать о грядущем величии Франции на морях четырех океанов.
1 января 1942 года президент Лебрен еще более урезал полномочия в принципе и без того не собирающегося парламента и стеснил прессу новым законом о цензуре. Страна уверенно шла к авторитаризму, что чрезвычайно неубедительно оправдывалось военной необходимостью. Вооруженные силы Франции насчитывали 129 дивизий (99 пехотных, 12 танковых, 6 моторизованных, 6 горнострелковых, 4 кавалерийские и 2 штабные), 5 полков тактических бомбардировщиков и 4 полка перехватчиков. При этом промышленный потенциал составлял загадочную величину 225/175. И при такой мощи Лебрен еще смел заикаться о какой-то военной угрозе и необходимости ей противостоять? Казалось бы, такой номер не пройдет, фашизм-то практически задушен. Ан нет! Отцензуренные по самый корешок газеты кормили обывателей рассказами об «ужасных полчищах словацких и румынских фашистов, только и ждущих момента, как бы уничтожить оплот демократии в Европе – благословенную Францию». Самое забавное, многие им верили. А кто не верил вычитывал в газетах заметки о жаждущем крови демократических младенцев Сталине, о его нацеленных прямо на нас стволов тяжелой артиллерии и дикой, необузданной красной пехоты в лаптях и буденовках. Дети (да что там дети, и взрослые тоже) до того были запуганы, что боялись лечь спать без света.
Поднятые с насиженных мест газетными статьями о нашествии страшных буденовцев с медведями и балалайками во Францию хлынули беженцы. Да еще в таких количествах, что Гамелен 3 февраля доложил президенту, что из них удастся сформировать целых три дивизии… Для борьбы с медвежье-балалаечной угрозой, конечно.
19 февраля 1942 года в Шомоне закончилось строительство ракетного полигона первого уровня. И в тот же день министру госбезопасности было поручено курировать работы по созданию ядерного реактора первого же уровня.
И тут 24 февраля 1942 года Сталин наносит подлый удар в спину политике Лебрена. Он объявляет войну Японии. Черт, а начинающий французский автократор так на него надеялся. Обманул гад усатый!

Такие вот дела происходили во Франции (что почти являлось синонимом «в Европе») и во всем мире в течение зимы 1941-42 гг. Может быть, кто-то захочет узнать, а что в это время происходило в семействе де Голлей? Ну что ж, сказал «а», буду проговаривать и весь оставшийся алфавит.
Самому Шарлю пришлось-таки ехать к Фуэлю и оправдываться за потерю танка. Мысленно перебрав все возможные оправдания, де Голль остановился на двух: «сам сломался» и «мыши погрызли». После совещания с де Фюнесом мышей решили отмести – не приведи господи, еще устроят в армии дезинфекцию.
Ой как не хотелось Шарлю ехать в ведомство. И он сам не был уверен, чего же боится больше – что Фуэль не поверит в оправдание или встречи с женой. Встречи с женой он боялся зря – народу в коридорах ведомства много, всё мелькает, вероятность встретить какую-то служащую очень низка, а де Голль не отличался везением (или наоборот, в этот раз отличился). Фуэль сделал вид, что поверил, само так само, выдадим новый танк, их теперь штампуют сотнями.
О семье Шарлю подпольно расспрашивать соседей не приходилось. В отличие от матери дети не порывали связей с отцом. Напротив, переписка между ними оживилась как раз с момента развала семьи. Что до детей, то они всегда скучали по отцу, а что касается Шарля… Только теперь он почувствовал, чего лишился. Так вот, Филипп оправился от ран и даже смог восстановиться в своей Коммерческой школе. Елизавета же потихоньку начала собираться замуж. И то пора – чай уж скоро восемнадцать. Собственно, свадьбу и отложили до ее восемнадцатилетия.

***
В конце февраля командование принимает решение об усилении Альпийского фронта Первой танковой армией и о переходе на нем в решительное наступление с целью сокрушить Италию. Главкомом группы армий, разумеется, назначили маршала де Голля. При этом с него никто не снимал обязанностей по руководству группой в Генштабе, работающей над развитием доктрины «Централизованное планирование». 30 февраля (странный был календарь в президентство Лебрена) в распоряжение группы армий де Голля передали Первый (он же пока единственный) авиакорпус штурмовиков. В этот же день (хотя не уверен, что во всем остальном мире он был тем же 30 февраля), словно сговорившись с Гамеленом, англичане высаживаются в Таранто. Де Голль получает приказ форсировать подготовку наступления с целью облегчить англичанам наступление на Рим.
Бедные французские солдаты изо дня в день натаскивались командованием в штурме Альп. Офицеры штудировали книжки про Ганнибала и Суворова, этих «двух отмороженных, перелезших все-таки через этакие кручи». Однако в древности воевать было куда легче. Слоны-то, поди, не тяжелые танки, их карфагенянам перетащить через ущелья было куда как сподручнее. Тем более что сторонники новых веяний в истории утверждали, что никаких слонов с Ганнибалом не было. Причем по той простой причине, что не было и самого Ганнибала, перепутанного историками с полулегендарным Суворовым, который в свою очередь слизан завидущими русскими псевдоисториками с фигуры великого Наполеона.
Только-только танкисты де Голля перестали вскакивать с криками по ночам, увидев во сне падающие в пропасть танки, только-только штурмовики научились вилять меж горных вершин, как пришла пакость от союзничков-джентельменов. 8 марта 1942 года Италия капитулировала перед Англией. Лорды поделили ее пополам, оставив северную часть Муссолини, а южную взяв под свое покровительство.
Нет, конечно, приятно, что нет нужды карабкаться в горы, но с другой стороны Муссолини так не получит заслуженных люлей? Непорядок. А как же пром. потенциал Северной Италии? Неужели он не будет работать на благо французского народа? Видимо, пока не будет.

Как бы то ни было, а фашистская коалиция значительно ослабла с потерей Италии. Лебрен даже начал волноваться, а не лишат ли его режим всех благих достижений авторитаризма, если угроза миру вовсе ослабнет? Но тут президента Франции великодушно выручила Болгария, примкнувшая 14 марта 1942 года к странам Оси. Для ликвидации возросшей угрозы Гамелен решает отправить столь удачливого командующего фронтом де Голля на восток. 15 марта Шарль получил приказ принять Вторую танковую армию, а свою Первую передать Жуэну. Что ж, видимо, любимый прием Гамелена в шахматах – рокировка.
Появление на восточном фронте нового энергичного маршала немедленно отозвалось капитуляцией и аннексией Словакии (18 марта). После этого де Голль принимает решение прорваться на танках через Румынию в Болгарию. В ходе совсем нетяжелых боев части Второй танковой за месяц прошли всю Румынию и 22 апреля 1942 года захватили плацдарм на правом берегу Дуная, в Болгарии. Подкрепления, спешившие пешкарусом, обещались быть лишь к 10 мая. До этого времени Вторая танковая в одиночку отбивалась от атак болгарских войск. Подошедшие части (Четвертая и Шестая армии) позволили не только отбить все атаки противника, но и прорвать его оборону. 12 мая Вторая танковая вышла в районе Варны к Черному морю. 2 июня последовала капитуляция (с традиционной аннексией) Болгарии.

Тем временем Лебрен продолжал истерию по поводу «коричневой чумы двадцатого века». 5 мая были в очередной раз запрещены все фашистские партии. Граждане с праведным возмущением узнали, что, оказывается, фашистские партии во Франции всё еще оставались. И это после почти трех лет войны с Осью! Поистине печатное слово может всё. Оно может даже создать целые партии там, где их никогда и не было.

Чтобы прекратить затянувшуюся агонию фашизма, де Голль бросил свои части в Румынию, которая и была по-доброму так аннексирована 16 июня (вместе с Венгрией, чтобы не скучно было). В Оси оставалась еще Финляндия и Германия. Хм, надо же, удивился и Шарль тоже, Германия-то всё еще жива. Пора с ней кончать, а то негуманно как-то получается, фашисты-то мучаются, надеются на что-то. В то время как реально надеяться не на что. Лучше уж пристрелить.
12 июля Франция аннексировала Германию. Взятые по капитуляции лидеры национал-социалистов отправились (как им сказали) на отдых в Нюрнберг. Неприятным последствием этой аннексии стало высвобождение территорий Бельгии и Голландии. Жаль, мы успели привыкнуть к их ПП, надеялись на него. Вон, в Орлеане ядерный реактор строится, авианосцы на стапелях… Ну да ладно, проживем как-нибудь… пока. Слава богу, война еще продолжается Финляндия еще оказывает сопротивление СССР’у) и совершенно необязательно выпускать товары народного потребления. Лучше уж мы ядерный реактор…
Однако всё хорошее когда-нибудь да кончается. Закончилась и война с фашизмом. 25 августа 1942 года СССР аннексировал Финляндию. Война, шедшая три года, завершилась полной победой «лебреновской демократии».

Даты, события, люди

8 декабря 1941 г Япония одерживает победу в Китае.
17 декабря 1941 г Заложены два линкора 5-го класса.
1 января 1942 г Смещаю ползунок на единичку к авторитаризму.
3 февраля 1942 г У нас произошло событие 'Массовый приток беженцев'. Плюс 30 к людским ресурсам.
19 февраля 1942 г Установлен ракетный полигон в Шомоне. Начало строительства ядерного реактора 1-го уровня.
24 февраля 1942 г СССР объявляет войну Японии.
8 марта 1942 г Капитуляция Италии и разделение ее на два государства.
14 марта 1942 г Болгария вступает в Ось.
18 марта 1942 г Мы аннексируем Словакию.
2 июня 1942 г Мы аннексируем Болгарию.
16 июня 1942 г Мы аннексируем Венгрию и Румынию. И нечего спорить за Трансильванию. Наша она и точка!
12 июля 1942 г Мы аннексируем Германию.
2 августа 1942 г Установлен ядерный реактор 1-го уровня в Орлеане.
25 августа 1942 г СССР аннексирует Финляндию. Уничтожение Оси. Конец войне.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 14.   05.08.2007 18:48
Глава 14

Летом 1942 года мировой общественности пришлось привыкать к тому, что слова «Франция» и «Европа» стали означать практически одно и то же (карта по состоянию на 3 июля 1942 года: http://smages.com/f0ef19139ae790fbc56479782395ec02.jpg.html). Благодаря прорыву танковой армии де Голля Франция бодро уперлась на востоке в Советский Союз и Черное море. Но когда это СССР считался за Европу?
Правда, отдельные бельгийские и голландские несознательные провинции тут же, по разгроме фашизма, вышли из состава возрождающейся мечты Наполеона, но промышленный потенциал основной части государства всё же остался довольно высоким: 229/183. Десятью процентами ПП с оккупированных земель в общем числе работающих заводов кабинет Лебрена был обязан деятельности министра ГБ Артура Фонтена. Но это – между нами. Ибо официально считалось, что такой трудовой подъем обусловлен самосознанием немцев, осчастливленных импортной демократией. Но как говорится, демократия – это хорошо, а с госбезопасностью лучше.
С другой стороны, в то время как оккупированные территории так сознательно поднимали пром. потенциал метрополии, коренные французы, почувствовавшие запах мира тут же потребовали увеличения выпуска мыла, крупы, спичек и прочей негодной в милитаристском смысле чепухи.
- Куда им столько крупы? – ярился Лебрен.- Они её что, жрут что ли? Возмутительно! Непатриотично! И это – перед угрозой коммунизма!
Однако делать было нечего – либо рост недовольства и стихийный бунт (Бастилию-то снесли, но в Париже еще немало чего для сноса подойдет, например, Эйфелева башня или памятник президенту Лебрену), либо дать-таки этому люмпен-пролетариату хлеба и зрелищ. Скрепя сердце президент наложил резолюцию на проект выделения на нужды населения 50,38 ПП: «Пущай подавятся. Лебрен». И тут же наложил (или наклал?) резолюции на кучу торговых договоров, посыпавшихся из стран-союзников: «Дулю вместо масла! Отказать. Лебрен».

А что семейство де Голлей?
Я не просто так сказал «семейство». Отгрохотали пушки, отзвенела сталь, пора было начать учиться жить по-мирному. В сентябре вышла замуж Елизавета. Ну как не пригласить на свадьбу отца, который к тому времени вернулся в Париж работать над проектом «Проникающий штурм» (вы, конечно, понимаете, что это тоже секрет)?
В течение всего торжества супруги де Голль старательно изображали семейную пару, выдающую замуж дочь. Получалось скверно. Ивонна старалась не смотреть на мужа, тот отвечал ей редкостной взаимностью (каковой у них не было на протяжении всей жизни). И лишь когда к ним подошла Елизавета, обняла их обоих и сблизила так чтобы, волосы их коснулись друг друга, Ивонна вздрогнула и посмотрела на Шарля. И черт его дернул в тот же момент проделать ту же штуку. Ох и покраснели же они, черти старые.
- Ты чего? - А ты чего? – завязался неловкий диалог.
Развитие его мы скромно опустим. Достаточно будет сказать, что ночевать Шарль пошел в свою прежнюю квартиру. И даже больше: там его ждали прежние тапочки и халат, чашка чая и вечерняя газета. А что было дальше, в супружеской спальной, вам вообще знать необязательно.

***
Супружеская идиллия… ладно, чего там врать, какая идиллия… слава богу, идиллий в реальной жизни не существует. Скажем лучше, супружеская жизнь маршала де Голля продолжалась недолго. В конце осени 1942 года начальник Генштаба генерал Гамелен отдал приказ о переброске танковых армий к границам так называемой Социалистической республики Италия, а вернее к последнему оплоту Муссолини в Северной Италии. Ибо любому честному демократу должно быть понятно, что «социализм» и «фашизм» суть две стороны одной медали или лучше сказать, близнецы-братья. Иное дело – демократия, которую так усердно продолжал защищать Лебрен. Причем он считал, что по-настоящему демократию может защитить лишь автократия. А потому 1 января 1943 года французы ознакомились с рядом президентских указов, направленных на «более эффективное противостояние демократии гидрам фашизма и коммунизма», а по сути на укрепление единоличной власти президента.
11 января глава Франции поздравил свой народ и все враждебные нам силы с окончанием строительства ядерного реактора второго уровня. На эти действия французских властей не замедлила поступить отрицательная реакция из Лондона. «А зачем это вам ядерный реактор?» - интересовался Черчилль. «А занадо»,- ответил ему Лебрен,- «Не ваше джентльменское дело». «Нет, вы всё-таки скажите. Чай, мы – глава альянса». «Ах, и в самом деле!» - изумился Лебрен и отдал распоряжение главе МИДа ликвидировать столь неприятный для национального самомнения факт. 16 января 1943 года Франция вышла из союза с Британией и прочей британской шушерой.
Многие задавались вопросом: зачем? Многие спрашивали: почему? Еще больше интересовались: а чё случилось-то? Ответы на эти вопросы Лебрен по какой-то, ему одному понятной причине, отправил Муссолини. 17 января 1943 года Франция объявила войну «Социалистической» «республике» Италия, проще говоря «СРИ».
В тот же день четыре французские армии перешли границу в соответствии с планом Гамелена. Вторая и Третья танковые ударили на Венецию, Вторая и Пятнадцатая общевойсковые – на Геную.
По логике изложения где-то в этом месте 14-ой главы должно было последовать описание боевых действий франко-итальянской войны. Однако его не последует. И вовсе не потому, что я не нашел этого места. Проблема гораздо глубже – я не нашел боевых действий в этой самой бескровной войне по насаждению демократии. 28 января 1943 года последовала торжественная аннексия Северной Италии.

Не успела подмерзнуть грязь, размешанная танками в Италии, как эти фырчащие чудовища ринулись вдоль побережья Средиземного моря в сторону франко-испанской границы. Ведь вот какая штука, Лебрен как-то некстати вспомнил, что лет эдак с пять назад в Испании одержали победу коммунисты, поддержанные Советским Союзом (напоминать президенту, что и он тоже оказал некоторую поддержку республиканцам, считалось не только неприличным, но и откровенно опасным).
- Рассадник, нет, даже гнездовье коммунистических шершней прямо у нас под боком! Это просто недопустимо! Господа, победа коммунистов в Испании предопределила судьбу этой никчемной страны.
Уточнять, что было бы с Испанией, победи в гражданской войне фашисты, никто не стал. Генералы просто взяли под козырек и уселись за разработку планов искоренения коммунизма в Европе.
По данным разведки, Испания располагала сорока семью дивизиями. Для решения этой интересной задачки Гамелен предложил задействовать Вторую, Третью и Четвертую танковые, Восьмую, Одиннадцатую и Шестнадцатую общевойсковые армии. А так же два горнострелковых корпуса. Всего 38 дивизий. Главнокомандующим этой группы армий был назначен маршал де Голль. При этом никто не снимал с него ответственности за разработку доктрины «Проникающего штурма».
6 марта 1943 года армии де Голля перешли испанскую границу. Флот Дарлана также вышел в море и начал крейсировать между материком и Мальоркой. 15 марта явно сглупивший испанский флот попался ему прямо поперек курса. Эскадры начали сближение… Хотя какого черта тут расписывать? Я там не был, что произошло – не видел. Ограничусь простым: 15 марта 1943 года флот Испании перестал существовать.
Хотелось бы то же самое сказать и про их армию, да не судьба. Де Голль слегка подувяз. Нет, начало было лихое: переход границы, прорыв обороны, выход на равнину и штурм Мадрида. 29 марта танки де Голля вошли в город. А потом начались неприятности. Во-первых, французам не удалось вовремя окружить и уничтожить основную массу войск противника (ну кто бы подумал, что Испания такая маленькая, что развернуться негде), и 27 дивизий противника отошли в горы Овьедо. Так же не удалось с хода опрокинуть в море южную группу войск противника. Потребовалась некоторая перегруппировка. Сначала все наличные силы де Голль бросил на юг, оставив на севере лишь слабый заслон, а по завершении очистки Севильи все армии были переброшены на север.
8 мая 1943 года Испания капитулировала и вошла в состав Франции.

***
Эта позорно растянувшаяся на два месяца кампания изрядно подорвала авторитет маршала де Голля. Ему пришлось на время оставить войска и заняться теоретической работой. Тем более что требовалось обобщить опыт испанской войны. Штурм Мадрида дал ценный опыт для развития доктрины «Проникающего штурма», и вскоре она была представлена Генштабу. Одобрив в целом работу маршала, Гамелен поручил ему тут же разработку еще более мудреной теории «Глубинного проникновения».
Шарль получил время не только для теоретической работы, но и для семьи. надо сказать, что как раз в это время де Голли жили исключительно ожиданиями скорого рождения внука (или внучки – эта тема опять-таки стала поводом для супружеских ссор, впрочем, на этот раз милых и несерьезных).
Однако Шарль не был бы де Голлем (и пришлось бы писать ААР про фиг-знает-кого), если бы не продолжал внимательно следить за обстановкой на театрах боевых действий. Напомню, что к этому времени уже более года гремела война между СССР и Японией. Против всяких ожиданий товарищ (хотя я не волк и в Тамбове не бывал) Сталин не блистал стратегическими успехами. К лету 1943 года японцы не только захватили Камчатку, Чукотку, Охотск и Приморье, но даже умудрились высадить десанты в Виндаве и Таллине («Вот бы мне суда с таким радиусом действия»,- завидовал главком ВМФ Дарлан). Оставалось надеяться на традиционное русское «долго запрягаем – быстро едем».

В целом же остаток сорок третьего года прошел спокойно. С конца лета началось перевооружение армии. В строй вступали танки новых образцов, на металлолом сдавались старые, покрывшие себя славой и ржавчиной машины. Пехоты получала новое автоматическое оружие, портянки на пуговицах уступали место супер-портянкам на «молниях», армейские каски тоже прошли некоторое усовершенствование и получили углубления для ушей. Всё это должно было послужить на устрашение коммунистического врага.

К началу сорок четвертого года русские, наконец, запрягли. Только… медведей что ли? Уж больно медленно они начали продвигаться вглубь вражеской территории. Части Красной Армии залезли в пустыню Гоби и мужественно завоевывали ее (подозреваю, что с десяток монголов-проводников было уничтожено кровавой гэбней за то, что завели доблестных советских солдат в черт-знает-куда, а заодно и за шпионаж в пользу Америки… Южной). Другая часть войск СССР, та, что поумнее, наступала в Маньчжурии и уже подходила к Харбину. Десант японцев в Эстонии бесславно погиб, так и не заслужив ни одного даже самого поганенького бронзового памятника, который потом можно было бы куда-нибудь перетащить или еще лучше совсем снести. А вот группировка в Виндаве очень прочно обосновалась на побережье Балтики. Акклиматизировалась, наверное, может, даже размножаться начнут.

***
В марте 1944 года состоялось судьбоносное совещание командующих под руководством главкома Гамелена и с участием президента Лебрена. Судьбоносным оно было, прежде всего, для самого Гамелена и его вечного антагониста де Голля. В самом начале совещания президент попросил главкома представить сообществу нового начальника Генштаба. Гамелен умоляюще посмотрел на президента, но тот был неумолим:
- Морис, мы уже всё обсудили. Ну, не с вашими данными быть начальником Генштаба, уж поверьте мне.
Гамелен вздохнул и представил командармам своего преемника на важнейшем посту в сфере военного планирования – маршала де Голля. После чего новый глава Генштаба сделал доклад о состоянии вооруженных сил.
Оказалось, что общее число пехотных дивизий составляло 112 штук и ни штукой меньше. Дивизии были сведены в семнадцать общевойсковых армий по шесть в каждой плюс десять резервных дивизий для несения гарнизонной службы в промцентрах покоренной Европы. Танковые (15 штук) и моторизованные (6) были сведены в четыре танковые армии. Кавалерии и горнострелков по-прежнему имелось по два корпуса. Кроме того, три маршала имели по штабной дивизии каждый. Всего же дивизий насчитывалось 146.
- Гм, ну для прогулки по СССР вполне хватит,- удовлетворенно подвел итог президент. Совещание заволновалось: так вот для чего их собрали сегодня.- Да, господа, я собрал вас, чтобы сообщить преприятнейшее известие. Мы начинаем войну с Россией. Господин де Голль, прошу вас изложить ваши соображения.
Шарль раскрыл папку, которую держал в руках с самого начала совещания и принялся излагать свое видение предстоящих боевых действий. Повторять всё я не буду. Упомяну лишь ключевые моменты.
Прежде всего, предполагалось сосредоточить на границе с Советским Союзом шестнадцать общевойсковых армий и четыре танковые плюс горнострелков. Это даст 120 боевых дивизий и три штабные. Кое-какое влияние на планы де Голля оказал похищенный в Берлине план тамошних «гениев», и он предложил выделить три группы армий: маршалов Гаршери (штаб в Прешове), Жоржа (в Пшемысле) и Вейгана (в Яссах). Танковые части под личным руководством маршала де Голля сосредотачиваются в Мемеле, имея своей целью массированный прорыв русской обороны и организацию котла в Елгаве. Это – первое направление главного удара. Вторым будет наступление на Белоруссию. На юге на начальном этапе войны предполагалось ограничиться активной обороной.
А вот со сроками наступления…
- Господа, думаю, начнем в мае, когда русская грязь малость подсохнет. Нет возражений?
Возражений не нашлось.

Даты, события, люди

1 января 1943 г Смещаю ползунок к «Авторитаризму». Наконец, получаю возможность объявлять войну кому вздумается.
11 января 1943 г Возведен второй уровень реактора.
16 января 1943 г Выход из альянса с Англией.
17-28 января 1943 г Война с Соц. респ. Италия. Аннексия.
6 марта-8 мая 1943 г Война с республиканской Испанией. Аннексия.
1 января 1944 г Сдвиг ползунка к «Профессиональной армии».
13 марта 1944 г У нас произошло событие 'Теоретическое открытие - секретное оружие'. Доступна технология «Ядерная бомба».
Апрель 1944 г Сосредоточение войск на границе с СССР.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Глава 15.   05.08.2007 18:49
Глава 15, последняя

Замечание
Поскольку дальнейшая кампания оказалась довольно-таки скучной и неинтересной, в этой завершающей главе я лишь схематически набросаю последовательность событий. Опять же – лето, отпуск. Ни читать, ни писать не хочется. Да и некогда. Тем более – оно того не стоит. Заранее благодарю всех за внимание и прошу прощения за такую вот концовку.

А русская грязь всё не подсыхала. Ежедневно на стол де Голля ложились карты с нанесенными на них непролазными лужами.
- Чертовски любопытно,- делился маршал своими наблюдениями с де Фюнесом.- Грязь лежит строго по границе Польши и России.
- Тык правильно, господин маршал, вся эта Россия – болота. И на кой черт они нам сдались?
- Спокойнее, Фю… де Фюнес, они нам еще не сдались. Но обязательно сдадутся.
- Русские не сдаются,- парировал адъютант.
- А вот это мы еще посмотрим.

Однако грязь грязью, а воевать надо. Лебрен отчаянно нервничал и резко реагировал на все просьбы о переносе сроков наступления.
- Танки грязи не боятся – и всё тут!
- Зато танкисты – очень,- ворчал де Голль, рассылая директивы в войска.
1 мая 1944 года Франция объявила войну СССР’у. СССР посчитал ниже своего достоинства реагировать на подобные демарши и с увлечением продолжил наступление в Гоби и Маньчжурии. Обиженно захлюпав носами, французы ринулись через границу.
Уже 12 мая, несмотря на отчаянную грязь, танки де Голля ворвались в Ригу, заперев в Елгаве 10 советских дивизий. 17 мая Девятая армия Хунцигера заняла Киев. 21 мая был захвачен стратегический плацдарм на левом берегу Днепра (Прилуки). 30 мая в Таллине попали в окружение 6 дивизий Красной Армии.
Вообще за месяц боев (хотя такой прорыв и боями-то называть стыдно) коммунисты потеряли Прибалтику, Белоруссию и Правобережную Украину. С середины июня де Голль отдал приказ развернуть танковые армии с северного направления на московское. Тут-то русские и зашевелились. Попытка Четвертой танковой армии генерала Леклерка ворваться в Москву с хода сорвалась. Однако ей удалось закрепиться в Можайске в ожидании подхода подкреплений.
Новое наступление на столицу России началось 29 июня силами четырех армий, наносящих удар от Можайска и Калинина. 1 июля 1944 года Леклерк вступил в Москву. Что и говорить – не те уже были русские, что в 1812-ом, не те. Богатыри не они – это точно.
В июле французы сосредоточились на южном направлении, и 25 числа Вторая танковая де Голля захватили Сталинград. Вообще к 1 сентября 1944 года, спустя четыре месяца после начала войны, французские вооруженные силы вышли на линию: река Волга-Демянск-Псков-Нарва. Плюс захваченный морским десантом (пригодились-таки аквашланги!) островок Лениград-Выборг. 6 октября Третья армия Дуайена вышла к Белому морю, отрезав крупную группировку советских войск в Карелии. В течение октября французы заняли Хельсинки на севере и Закавказье на юге. ПП у СССР снизился до величины 165/118, а у нас подрос до 317/255. И чего тут было воевать?
С ноября наступление приостановилось. Неохота было де Голлю месить русские снега, решил дождаться весны.

7 января 1945 г Мы получили свою первую атомную бомбу, а реактор приобрел способность «выпекать» их еще.
25 марта 1945 г Наши вооруженные силы:
112 пех. дивизий, 4 кав. дивизии, 6 мотопехотных, 19 танковых, 6 горнострелковых, 3 штабные. Всего = 150 дивизий.
ВВС = 4 полка многоцелевых истребителей + 12 полков перехватчиков + 5 полков тактических бомбардировщиков + 4 полка штурмовиков = 25 единиц.
ВМФ = 5 авианосцев, 3 легких авианосца, 3 линкора, 1 линкрейсер, 5 тяжелых крейсеров, 10 легких, 6 флотилий подлодок и 10 транспортов. И в производстве еще 4 авианосца – типа надо думать про войну с США.
4 апреля 1945 г Меняю главкома Гамелена на Леона Виктора Буржуа (-15% к потреблению припасов).

1 мая 1945 года южное крыло фронта снова переходит в наступление. Русские оказывают разрозненное сопротивление, носящее очаговый характер. Разведка сообщает о наличии у СССР 194 пехотных и 16 танковых дивизий. Но, по видимому, большая их часть так и застряла на Дальнем Востоке. Жаль. А ведь я им давал шанс зимней передышкой. Ну и как хотят. Не желающий спастись не заслуживает снисхождения.
К августу Вторая танковая уже в Алма-Ате, Карельская группировка ликвидирована, перешел в наступление северный фланг фронта, захвачен Архангельск. ПП у СССР = 66/47. Тьфу ты, пропасть.
В сентябре наши войска уже захватываю Иркутск и стоят на берегу Байкала, а 25 октября Франция получает вторую атомную бомбу в свое распоряжение. К ноябрю захвачена Чита, Монголия отсечена от России.
25 ноября 1945 гАннексия Монголии.
17 декабря 1945 г Меняю министра ГБ на Пьера Шардиньи (+15% к ПП с оккупированных территорий). Наш ПП был 364/291, стал 397/326.
1 января 1946 г Сдвигаю ползунок к Свободному рынку. Фактический ПП вышел на уровень 400 единиц.
11 февраля 1946 г Аннексия СССР. Да-а, разочаровал меня товарищ Сталин. Я так не играю – не интересно.

13 февраля 1946 г Япония объявляет войну Антанте (Англии и США). Вот ведь черти, если и тут выйдет такая же петрушка как с СССР, я вообще обижусь.
Надо срочно готовиться к войне с бывшими союзничками. Прежде всего, это касается флота и авиации. Ну и пяток общевойсковых армий получат по три механизированные дивизии. Плюс снабдить все дивизии дополнительными бригадами.
13 марта 1946 г У нас произошло событие 'Автономия Камбоджи'. Пусть подавятся, кхмеры красные.
2 сентября 1946 г Мы выбрали вариант 'Даровать им свободу', когда произошло событие 'Судьба Ливана'. Наш ответ сионистам!
30 сентября 1946 г Япония аннексировала Норвегию. Однако длинные руки у азиатов.
12 января 1947 г Мы выбрали вариант 'Даровать им свободу', когда произошло событие 'Судьба Сирии'. В ту же копилку.

24 апреля 1947 г Армия = 183 дивизии (122 пехотных, 4 кавалерийские, 3 морпехов, 6 горнострелков, 3 штаба, 15 механизированных, 10 моторизованных).
ВМФ = 60 единиц (9 авианосцев, 3 легких авианосца, 6 линкоров, 1 линкрейсер, 5 тяжелых крейсеров, 16 легких крейсеров, 6 подлодок, 14 транспортов).
ВВС = 36 полков (4 мц истребителей, 16 перехватчиков, 4 штурмовика, 4 страт. бомбард., 5 такт. бомбард., 2 мор. бомбард., 1 транспорт).
4 атомных бомбы. ПП = 401/327.
Чтобы вынести Антанту хватит, подумал я, ан… США молодцы, ай, молодцы, дали зазнайке по носу. Но о обо всем по порядку.

Война с Антантой

План был прост. Вымсадка в Англии с одновременным наступлением в Африке во всех направлениях и в Италии на юг. Захват Суэца и Гибралтара, закупорка Средиземного моря, разгром американского флота и высадка в США. Ага, щаззз.
Нет, дело пошло быстро. Высадку в Англии мне обеспечила одна атомная бомба на Портсмут. Уже 2 мая 1947 года в Портсмуте высажены Первая и Вторая танковые армии. 11 мая оккупированы материковые Голландия и Бельгия, захвачены Гибралтар и Лондон, в Риме окружены 19 итальянских дивизий. 3 июня 1947 года остров Британия оккупирован.

11 июня 1947 г Аннексия Либерии.
14 июня 1947 г Индия и Пакистан отпали от Британии (Египет отпал еще в 1946 году).
16 июня 1947 г Никарагуа объявила нам войну. Начинаю создавать военно-морскую базу в Кайене для войны с США + строительство аэродромов.
26 августа 1947 г Аннексия Италии.
28 ноября 1947 г С морского десанта захватываю Суэц. Запираю Средиземное море.

В это же время авианосные соединения США начинают терроризировать мои атлантические порты. Я, конечно, всё понимаю, но что делать с соединением, имеющим полтора-два десятка авианосцев. Вот о чем надо было думать раньше. Срочно перебазирую остатки своих флотилий в средиземноморские порты. По пути теряю несколько линкоров и авианосцев. Фиг мне теперь, а не десант в США. Американцы молодцы! Так мне и надо.
Теперь остается лишь один путь к захвату США – пешком из Кайены, через Венесуэлу, Колумбию и Центральную Америку. Хорошо, двигаю ползунок к авторитарности, чтобы уменьшить недовольство при объявлении войны. Начинаю долгую и нудную (да еще и рискованную) переброску войск в Кайену.

23 апреля 1948 г Аннексия Ирака.
14 июля 1948 г Аннексия Бельгии.
24 июля 1948 г Объявляю войну Венесуэле. Начинается наступление на север из Кайены.
18 октября 1948 г Аннексия Венесуэлы. Вторжение в Колумбию.
10 декабря 1948 г Аннексия ЮАР. У бриттов в Африке остается лишь вочсточное побережье и центральные области.
Аннексия Колумбии. Наступление на Панамский канал.
10 января 1949 г Аннексия Панамы. Всего к этому моменту в Америке находится 40 моих дивизий.
3 февраля 1949 г Аннексия Коста-Рики.
15 февраля 1949 г Аннексия Никарагуа.
29 февраля 1949 г Аннексия Гондураса.
26 марта 1949 г Аннексия Гватемалы.
16 мая 1949 г На мексиканской границе уже 55 моих дивизий. Объявляю войну Мексике.

Мексику мы проскакали (вернее, проползли) за полтора месяца. 25 июня Пятая танковая армия вышла на границу с США. Не ждали? А зря! Не мытьем – так катаньем. Дальше пошла обычная сухопутная война. Армия у американцев оказалась неплоха (надо прибавить еще канадские дивизии), но метод широкого окружения со сбросом атомной бомбы в провинцию с наибольшим количеством дивизий, дал результаты. К октябрю 1949 года мы оккупировали весь юг США. 21 ноября Вторая танковая де Голля захватила Вашингтон. К марту полностью захвачено тихоокеанское побережье Штатов. 13 апреля 1950 года аннексирована Канада. Ничтожные остатки армии США оказываются в изолированных котлах. Всё, тут нам больше делать нечего. Антанта повержена. Скакать по островам у меня сейчас нет времени – отпуск однако :-) .

Картинка с ядерным ударом по Бостону: http://smages.com/8171ce31b6a46e360b1838ef025acc0f.jpg.html

Наша территория на апрель 1950 г.
1) Восток: http://smages.com/a13b4f41071e12097a4f69e537c978ff.jpg.html
2) Запад: http://smages.com/ff4a590fc0cb2635dd18e99843ae6a47.jpg.html



Спасибо всем, кто был с нами на протяжении всей этой истории :-) .
Nеrvar



ПриМат
Вологда

Priscus (13)
5902 сообщения

Re: Глава 15.   05.08.2007 20:08
Дааа... и вам спасибо :-) Видно, к концу игры проблем с людскими ресурсами уже нет - большой поток из аннексированных территорий или просто толкого сопротивления никто и не оказывал?) А ведь сложность 5/5 3/5 :-)
Завоевание Мира напоследок как-то даже немного лишние - к Ивонне не имеет почти никакого отношения, да и атомные бомбы тоже не игрушки и Лебрен начинает казатся просто Дьяволом :-\ но такова игра, лучше ещё не придумали :-)[Исправлено: Nеrvar, 08.08.2007 20:55]
А Кенигсберг - в Дар-эс-Саламе.
Ему до вас и дела нет.
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Re: Глава 15.   05.08.2007 22:04
Сложность я указывал как 3/5. А сопротивления действительно после немцев мне так никто и не оказал :-(. Дивизии мои никто не громил, так что пополнять их было не нужно. Новых я не особо-то и строил.
Gen
Кладец



руководитель, режиссёр
Тюмень

Принц (13)
6481 сообщение

Re: Глава 15.   07.08.2007 17:52
Vladimir Polkovnikov:Сложность я указывал как 3/5. А сопротивления действительно после немцев мне так никто и не оказал :-(. Дивизии мои никто не громил, так что пополнять их было не нужно. Новых я не особо-то и строил.

Камрад, было бы здорово еще бы пару скриншотов увидеть, для наглядности..) ААР - как всегда, отличный, спасибо!
Vladimir Polkovnikov
AAR-мастер



Нижний Новгород

Старейшина

Генерал-поручик (12)
4424 сообщения

Re: Глава 15.   08.08.2007 10:15
Gen:Камрад, было бы здорово еще бы пару скриншотов увидеть, для наглядности..) ААР - как всегда, отличный, спасибо!

Не знаю, у меня приведенные скриншоты грузятся хорошо. Может, вы имеете ввиду какие-то особые скрины?
Gen
Кладец



руководитель, режиссёр
Тюмень

Принц (13)
6481 сообщение

Re: Глава 15.   08.08.2007 12:30
Vladimir Polkovnikov:
Gen:Камрад, было бы здорово еще бы пару скриншотов увидеть, для наглядности..) ААР - как всегда, отличный, спасибо!

Не знаю, у меня приведенные скриншоты грузятся хорошо. Может, вы имеете ввиду какие-то особые скрины?

Ох... сорри... я с КПК читал..)))
Greben



Харьков

Блед (9)
1517 сообщений

Re: Глава 15.   06.08.2007 10:36
Очень понравилось! Один из лучших ААR'ов, читанных мною. Как литературная, так и игровая часть на высоте. Очень хочется верить в то, что это еще не конец, и продолжение будет.
Ven



Mi-go
Vermont

Багатур (9)
1636 сообщений

Браво!   08.08.2007 09:37
Один из лучших ААРов!
За "Ивонну" предлагаю камраду VP присвоить звание ААR-грандмастера!
Масацукаса провел такой сукуинагэ, что Асофудзи сделал оборот на 270 градусов (с)
Да у Хакубы даже внешность не внушает никакого доверия. Абсолютно такой скользкий типчик, не боролся бы в сумо и не делал хенки - так наверняка бы кого-нибудь в карты обдуривал, или в напёрстки там... (с)
Otto



Украина, Киев

Полковник (9)
1503 сообщения

Re: Глава 15.   08.08.2007 11:39
Понравилась и литературная и игровая часть.
Спасибо!
Avar
AAR-мастер



Nizhny Novgorod

Модератор

Banneret (10)
2560 сообщений

Спасибо, камрад! Порадовали! (-)   07.08.2007 19:52

Наша демократия - это свобода слова от дела, свобода дела от совести, свобода совести от угрызений.
Valinor



Харьков

Пращур (10)
2306 сообщений

Великолепный ААР   08.08.2007 12:55
Было очень интересно!
Учись так, как будто тебе предстоит жить вечно; живи так, как будто тебе предстоит умереть завтра. Отто фон Бисмарк
"Через жестокость рождается величие" - Дарт Крея (KOTOR 2)
Самая большая удача, если враг преувеличивает твои недостатки. Еще лучше, если друг недооценивает твои достоинства. Вито Корлеоне
Ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой. Йозеф Геббельс
Великолепный ААР
Новая тема | Поиск | Регистрация / Login || Правила форума || Список пользователей
Форумы » After Action Reports » 126659 @ »

Показать темы за последние  дней или за  или тему с номером 

Перейти в тредовый режим просмотра

Модератор: Deil - Сообщений: 14945 - Обновлено: 25.06.2023 19:03
Обсуждения: 10 лет из жизни короля Кастилии #1 | 10 лет из жизни короля Кастилии #2 | Анабазис адмирала фон Фельбена | Дранг нах Ост по-венециански | Другая Русь #1 | Другая Русь #2 | Другая Русь #3 | Другая Русь #4 | Другая Русь #5 | Другая Русь #6 | Трон Габсбургов | Чешский дебют | Эйре, или как мышь сожрала слона | Эфиопия, или как абиссинцы придумали паровоз
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru

3.12.1 | 2.14.4-mod | 5.2.17-php | sel: 129, ftc: 155, gen: 0.088, ts: 2024/09/12 22:58:30